И тут Кристи как будто спохватилась, замерла, в заплаканных глазах вспыхнул испуг.

- Простите, мадам, я не должна была… - она побледнела, в ужасе осознав, что не сдержалась, наговорила лишнего.

Подскочила с места, в отчаянии и растерянности не зная, за что схватиться. Еле успела поймать её за руку и усадить обратно на табурет.

- Я тебя понимаю, Кристи. – с теплотой глядя ей прямо в лицо, я мягко погладила похолодевшую натруженную кисть женщины и успокаивающе повторила:

- Я тебя понимаю. Не надо беспокоиться.

Но она, конечно же, беспокоилась. Долго ещё сокрушалась и винилась, пряча глаза и тиская дурацкий тазик. Пока я не заставила тётку убрать его уже в сторону и не составила с ней клятвенный уговор: всё, что происходит в этой комнате, не выходит за её пределы.

В общем, пришлось постараться. И стократно успокоить, и выслушать, прежде чем появилась возможность обратиться к собственным проблемам. Она просто не могла остановиться и думать о чём-то другом, пока не утвердилась в моей полной лояльности к её проступку.

Так всё и сложилось, вроде как само собой. И горничную к себе приблизила, и имя её узнала. Кристи оказалась женщиной, может, и не великой эрудиции, простой и немного суматошной. Но сердечной и отзывчивой.

Притворяться потерявшей память, как делали героини всех двух известных мне романов, показалось как-то совсем уж книжно. Не знаю, неловко… Я решила попытаться обойтись без подобных трюков. Не уверена, насколько эта мысль удачная – время покажет. Ну, на самый крайний случай, никто не мешает использовать и такой вариант. Как минимум одна союзница, которой можно наплести что-то такое, у меня уже появилась.

Разобрались с её переживаниями, и внимание горничной переключилось на меня.

- Мадам, но что же с вами-то случилось? Прогнали уважаемого доктора, а ведь он вам жизнь спас. Кровопускание, это ж самое первое дело от любого недуга. Хозяйка ни за что не простит вам такого проступка. И слово сдержит – никакой помощи не допустит.

- Да и слава богу! – едва не ляпнула я прямо вслух.

Как вот было объяснить этой простодушной женщине, что доктор Клаус не спас жизнь Корин. А вовсе даже наоборот. Похоже, именно его врачебные усилия и отправили бедолагу на тот свет. Я же просто не позволила ему повторить «успех» и угробить, вслед за прежней хозяйкой этого тела, ещё и меня.

А он-то как оскорбился на проявленную строптивость! Видимо, я оказалась в том времени, когда официальная медицина весь свет убедила свято верить в непреложную и неопровержимую пользу кровопускания по любому поводу. И здесь таким способом лечат всё подряд: от головной боли и диареи, до хромоты и плохого настроения. По сути же – просто убивают людей обескровливанием и заразой далёких от стерильности инструментов*.

- Бр-р-р! – я содрогнулась при воспоминании о жутких железяках Клауса.

- Вот именно! – приняв мою реакцию совершенно на другой счёт – как подтверждение её выводов, сочувственно покивала Кристи. – Мадам Рози и так вас недолюбливает, а теперь и вовсе обозлится.

Я же про себя подумала, что нет худа без добра. И то, что Корин хозяйке дома, как кость в горле, возможно, даже спасло меня от неминуемой смерти. Люби эта стерва свою родственницу чуть сильнее, наверняка бы притащила коновала Кларка раньше, пока я валялась в беспомощном бессознании. Может и не раз. Тогда бы я точно уже не проснулась.

- Во-от. – тем временем Кристи продолжала доверительным шёпотом делиться своими рассуждениями. – Мало, что почтенный господин доктор разобиделся страшно. Точно говорю, больше не придёт. Так за то ещё и денежки потрачены. Хотя… из ваших-же, хозяйка, поди и взяла…