С десертом всё выходит роскошно. Хочется обнять Андрея, расцеловать его в обе щеки, но я придерживаю свой пыл до момента, когда нас будут оценивать ведущие. И они в восторге. Интерпретация «Чёрного леса», ставшего мороженым, свежая вишня, нежнейший бисквит. Я уже завидую им, когда они едят десерт Орловского, потому что мне на пробу не осталось даже кусочка. 

Вдохновлённые, мы возвращаемся в кухню, где меня накрывает каким-то нереальным ощущением. Всё закончено - осталось лишь дождаться оценок ведущих, услышать, какие баллы выставили нам соперники и мы можем выдохнуть с облегчением.

- Знаешь, всё же это было классно, - признаётся Андрей, протягивая мне бокал вина. Опирается бедром на заваленный грязной посудой стол, отпивает глоток из своего бокала. - Давай за нас, - предлагает он тост, останавливаясь взглядом на моих губах. И сейчас я охвачена такой эйфорией, что желаю только одного: чтобы он меня поцеловал. Понимаю, как идиотски это бы выглядело, но и расхотеть не могу.

- Мне тоже очень понравилось, - соглашаюсь я, поднимая свой бокал в молчаливом тосте. Выпиваю сразу залпом, чтобы притупить сонм самых противоречивых ощущений. Но сделать это не удаётся, хотя я и чувствую небольшое опьянение.

- Как думаешь, сможем заработать больше, чем первая команда? - спрашиваю у Орловского, чтобы перевести мысли в русло, отличное от того, где Андрей меня целует. 

- Надеюсь, что да. И твой лосось был хорошим.

- Не напоминай. Ты же знаешь мой уровень.

- Знаю, но и убиваться из-за отсутствия корочки не стоит.

- Ага, только из-за овощей.

- А вот из-за них стоит.

- Если нас вытянет твой десерт, я буду вечной твоей должницей.

- Что значит если? Он и вытянет.

На губах Орловского появляется широкая улыбка. Он снова возвращается к тому привычному мне способу общения, который был у нас на протяжении двадцати с лишним лет. И это успокаивает. 

Когда идём слушать окончательный вердикт ведущих, тоже держимся за руки. Я черпаю уверенность в пожатии крепких сильных пальцев, и изо всех сил стараюсь поделиться ею в обратном направлении. Перед экспертами стоим по стойке смирно, но уже с первых слов ясно - наш ужин им скорее понравился, чем они считают его провальным. Это дарит ощущение такого облегчения, что хочется расцеловать весь мир. 

Наши соперники выставили нам довольно высокие оценки, что вкупе с тем, что мы получили от ведущих даёт нам преимущество над первой командой в восемнадцать баллов. И это - просто отличный результат.

После тура домашних ресторанов дальше пройдут пять пар из шести, значит, мы уже в безопасности. Советы слушаем, просто кивая в ответ. То, что сегодняшний день закончился да ещё и так - уже своего рода победа. И мы предпримем всё, чтобы дальше наше мастерство только росло. 

Ведущие уезжают, и на смену эйфории приходит такая безумная усталость, что сейчас мне хочется лишь стащить туфли, платье, сходить в душ и спать, спать, спать. Наверное, готова валяться в постели целую неделю, пока не придётся идти в следующий домашний ресторан. 

Остальные команды благодарят за прекрасный вечер, мы провожаем их, и сейчас, когда Милена уходит последней, бросив на Орловского мимолётный взгляд, внутри меня вскипает ревность. Такая жгучая, что я удивляюсь сама себе. Но я знаю, что этому виной. Сейчас, когда мы с Андреем стали так близки друг другу, как не были ни разу за всё время, что мы знакомы, чёрная змея обвивает кольцами сердце и сдавливает его с такой силой, что оно то прекращает биться, то пускается в галоп. 

А после случается то, чего я никак не ожидаю, и что лишь бросает голодному чувству собственницы порцию отменных деликатесов. Едва вся съёмочная братия покидает дом, Орловский притягивает меня к себе за запястье, вжимает в закрывшуюся дверь спиной и целует.