Надо отдать должное этой девушке, к ней быстро вернулось самообладание.

Не обращая внимания на мою осечку, она взялась читать с экран телефона ценные сведения об объекте.

– Так, дом Гомоса представляет собой образец дворянской деревянной застройки второй половины XIX века. Но по каким-то причинам дом исключён из перечня выявленных объектов культурного наследия и, в настоящее время, находится под угрозой сноса. Это заброшенный двухэтажный дворянский особняк 19 века. Был возведен среди шатурских болот в 1870 году. Год указан на фасаде. Так… Вот. Автор проекта не установлен. А когда годы спустя, хозяин – мещанин Леонард Корнеевич Гомос назвал адрес архитектора в Питере, и взломали квартиру – в ней был обнаружен лишь мумифицированный труп и без документов.

– Вот так, – добавил я. – Сгинул архитектор, как дом построили, и все тайны вместе с ним сгинули… А может Леонард Корнеевич побеспокоился, чтобы архитектора сжить со света. Я слышал, грехов на нем.

– Так. Еще что… Так, еще… Вот! Дом известен тем, что после смерти Гомоса в 1899 году дом постоянно переходил из рук в руки, а потом стоял заброшенным. У Гомоса наследников не оказалось. В 1901 году здесь было наводнение. Часть кладбища размыло водой реки. Вода подмыла основания берега, где начинались могилы. Гомос был похоронен на краю кладбища. Но гроб его оставался в могиле. Когда вскрыли – гроб был пуст.

А вот из записей какого-то дотошного краеведа.

Известно, что из всех хозяев Гомос прославился безудержным развратом. Устраивал шабаши, на которые со всей округи свозили крестьянских девок. Бывали случаи, что воровали и девиц из помещичьих усадеб.

Вся округа была в страхе. Пленниц запугивали, держали взаперти, наряжали, выводили на купания в пруду и всякие увеселения с гостями, а потом лишали девственности, удовлетворяя свои изощренные фантазии. Провинциальные развратники в долгу не оставались, вовлекали новых знакомых, щедро платили за представления.

Гомоса постигла кара. Как-то собрались мужики, и устроили ему «потеху». Пруд завалили спиленными деревьями. Поперек дороги к имению выкопали ров шириной в три аршина. И пошли его «выкуривать». Вокруг постройки все пожгли, он на своем скакуне доскакал до рва, бросил коня, и драпать в лес – изловили его, на пне отрубили руки и отпустили обратно в лес, там он и сгинул. Такой способ казни был связан с тем, что этими руками он касался чужих жен.

А когда труп нашли – схоронили на краю кладбища.

Один извозчик рассказывал. Гомос любил собирать весьма экзотичных гостей, а проще говоря, извращенцев со всей округи, те наряжались и ехали на оргии с бубенцами как на бал. Салюты, фейерверки, факелы по лесу, – не раз люди шли пожар тушить, чтобы огонь до деревни не дошел. Особливо любил женщин раздевать, нагишом отпускать и устраивать за ними по лесу шествие и погоню. Беглянок возвращали и наказывали.

Гости, кроме удовольствия участия в оргиях, охоты на людей, получали подарки, в том числе статуэтки на память. Статуэтки были похабные. Воротясь домой, многие боялись такое показать домашним, никто не знал, чем там их отец или муж занимался у Гомоса в гостях. Потому по сей день статуэтки находят в огородах, в лесу.

Устроил Гомос Обитель разврата. Немало невинных душ загубил. С тех пор в здешних краях установилась традиция – на День Ивана Купала венки по деревьям развешивать, в них заговоренные тряпочки, колечки, повязки, узелочки, – так поминают люди своих загубленных предков.

– …Ты замужем? – спрашиваю ее.

– А это тут при чем?