– Я не собираюсь мучиться один.

– Спасибо, теперь мы будем делать это вместе. Ты мог бы спать на матрасе, если сильно нужно. Теперь мы оба обречены.

– Ты всё ещё против дивана? – гогочет Картер, больше обращаясь к Рэну, чем ко мне.

– Да, – фыркает он. – В комнате я хотя бы могу воспользоваться наушниками и не видеть твой зад.

– Не твой, поэтому и бесишься.

Смеюсь, а Картер отклоняется к своей комнате.

– И я тоже голодный. Накормите меня, парни.

– Постоянно удивляюсь, почему ты не засох на трусах отца, – вздохнув, говорит Рэн, вновь заостряя внимание на мне: – Как мы будем выживать несколько лет с ним?

– С трудом, – смеюсь я, поднимаясь с кровати.

– Мне понадобятся сильные успокоительные. Много успокоительных. Я должен видеть его на учёбе, тренировках и тут. За что? Объясни.

– Забей.

– Жизнь превращается в ад.

– Надеюсь, ты тоже запомнил, какая дверь твоя, – констатирую я. – Ни один из вас не должен быть в моей кровати. Особенно голый и не один.

– Принимается, – кивает Рэн.

Наша тройка плетётся к кафе, которое успел проверить Рэн. За эти несколько минут, я успеваю практически выплюнуть гланды и лёгкие, потому что Картер решил нести всякую чушь и рассказать, как добрался на автобусе со всеми тонкостями. Со сменой пассажира, которые занимали соседнее кресло от него, а таких было трое, его сопровождала новая история. Первый оставил следы слюней так, что можно было решить, будто он обмочился в пути. Второй трепался о том, как ищет своё пристанище, спасаясь от ревнивой жены, готовой сделать из его головы летающую тарелку. Третий морочил голову о том, как ему добраться до тех городов, о которых Картер даже не слышал. Из всей этой поездки он сделал только один вывод: притворяться мёртвым в любой непонятной ситуации. В конце концов, его история завершается тогда, когда к нам подходит девушка, чтобы принять заказ.

Карамельные волосы собраны в пучок на макушке, лёгкие завитки на кончиках играючи качаются из стороны в сторону, когда она перечисляет заказ, смотря на каждого из нас. Всё это время, нас сопровождает приглушённый смех за её спиной, намекающий и даже требующий внимание к себе. Словно привыкшая к подобной атмосфере, наша официантка не сбивается. Благодаря розовому оттенку платья, которое является формой заведения, её щеки кажутся такими же румяными. Губы в форме сердечка едва приоткрыты, когда она поднимает голову и окидывает нас быстрым взглядом. Приятный голос, в котором нет толики смущения и кокетства. Чаще всего, я сталкивался с тем, что девушки волшебным образом меняли голос на какой-то конфетно-писклявый, начинали краснеть и переминается с ноги на ногу, в чём не было нужды. Это глупо.

– Пятнадцать минут, – сообщает она.

– Хорошо, – говорит Рэн, и она уходит, оставляя после себя приятный аромат духов.

Не спешу смотреть ей вслед, убираю меню в сторону и чувствую пристальное внимание, словно являюсь предметом для слежки. Предполагая, что это именно тот взгляд, который принадлежит девушке, принявшей заказ, я ошибаюсь. Краем глаза замечаю, что она вовсе отсутствует в зале. Дело в другом. Девчонки за соседним столиком смотрят в нашу сторону довольно недвусмысленно. И, конечно, улыбка моментально расцветает на лице Картера.

– О, да ладно? Уже? – страдальчески тянет Рэн. – Дай хотя бы день жизни.

– Вы могли бы прогуляться, – довольно улыбается он. – Посмотрите город, все дела.

– Может, лучше прогуляешься ты?

– Я обеспечен на три дня.

– Меня это мало заботит.

– Я мог бы поделиться, – предлагает парень, играя бровями. – Их трое, нас трое. Совпадение?