Любовь – прекрасное чувство. Она окрыляет, вдохновляет, спасает, даже если она не взаимна, всё равно любить чудесно. Только есть одно «но»: любовь может также всё разрушить, например, когда любимая девушка втаптывает твои чувства вместе с тобой в грязь.

Мне казалось, я справляюсь за нас двоих, и однажды всё получится.

Сегодня глаза открылись, я понял, что ни хрена у нас не будет хорошо, даже если появится совместный ребёнок, это просто будет совместный ребёнок. Потому что не нужен я Олесе. И мои чувства не нужны.

Я остановился, когда закончился бензин, просто сложил руки на руль и опустил на них голову. Сидел в тишине, слушая собственное учащённое сердцебиение и сбитое дыхание, будто не на машине гнал сюда, а бежал. Я не знал, сколько так сидел, в голове было совсем пусто, просто звучал похоронный марш моей любви.

К реальности меня вернул телефонный звонок, я не стал даже смотреть, кому понадобился ночью, просто сбросил вызов с помощью электронных часов. Но мелодия снова зазвучала, и я снова отклонил. Только, видно, кому-то сильно понадобилось дозвониться до меня, раз даже спустя пять попыток со мной продолжают связаться.

На девятом звонке я сдался и ответил.

– Да. – голос звучал раздражённо, но кого это волнует?

– Ты где? – без приветствий и предисловий спрашивает взволнованно Аня.

– Не знаю.

– Сбрось геолокацию, я сейчас приеду.

– Ань, не надо.

– Я сказала, сбрось мне геолокацию! – повторила жёстко, не давая повода оспорить её решение.

– Захвати канистру с бензином, – говорю перед тем, как завершить вызов.

Я сделал глубокий вдох, пытаясь привести свои мысли в порядок. Да, пора завершать всю эпопею с Олесей и возвращаться к нормальной жизни. Снова как можно больше работать. Снова участвовать в гонках. Снова в моей жизни появятся ничего не значащие женщины. Переверну страницу с последними тремя годами моей жизни и буду жить дальше без оглядки.

Аня приехала спустя пару часов на такси, я вышел из своей машины, чтобы встретить её. Кроме бензина, она привезла термос с чаем и ланч-бокс с бутербродами.

– Как тебя папа только отпустил на ночь глядя с незнакомым таксистом в поле?

– У него не было выбора. – Аня пожала плечами в ответ, будто сказала само собой разумеющиеся вещи. – Настолько плохо всё прошло?

– Хуже не бывает, но ты знаешь, я даже рад, – помолчав несколько минут, думая, продолжать или нет, решил всё же пояснить, Аня заслуживает понимания. – Иначе всё могло тянуться бесконечно, а так понял, что не нужен я ей и никогда не буду нужен. Так что лучше закругляться со всей любовью и завоеванием неприступной крепости.

– Филипп, – девушка одобряюще сжала мою руку, – может, не всё ещё потеряно?

– Анют, я не могу больше. Я пробовал всё, но там наглухо закрыто ото всех. Думал, появилась одна лазейка и надежда замелькала передо мною, но она развеяла все мои надежды, вдребезги разбив все планы. А я не могу больше, я уже не помню, когда последний раз был самим собой. Радовался чему-то без оглядки на её мнение. Был бы в этом всём толк, Ань, но я просто ей безразличен, как и все мои действия.

– Филипп, мне так жаль, – и я вижу по её глазам, что ей и правда жаль, что на самом деле переживает за меня, и не могу удержаться, улыбаюсь ей.

– Спасибо тебе.

– Не за что Фил. Давай доедем до заправки, я видела одну, когда ехала к тебе. Нормально заправимся и поедем покатаемся?

– Заманчиво, но нет. Уже рассвет, я лучше отвезу тебя домой, пока отец не начал названивать.

– И правда, рассвет. – голос Ани звучал слегка удивлённо и восхищено, – смотри, как красиво.