- По-ку-ш-шать и в п-палат-к-ку бы, - простучал зубами Рондгул, прижимаясь ко мне как можно плотнее.

- Еду раздобудем, а о палатке остаётся только мечтать. Пора вернуться в загон с верблюдами, там корзины с провизией, кувшины с водой и животные, их бока нас отогреют.

- Х-хорошая идея.

Мы двигались на четвереньках, где-то и вовсе по-пластунски, стараясь, чтобы под нами не скрипел песок. Я видела часовых. Двое у отдыхающих верблюдов, парочка у палаточного лагеря.

Первая пара, устало привалившись к боку одного их самых крупных бактрианов, о чём-то негромко переговаривалась. Мы обогнули их по дуге и подошли к стоянке с другой стороны.

- Тише-тише, Колючка, не шуми, - шептала я, поглаживая округлые плюшевые бока прекрасного животного. Колючка лежала на самом краю верблюжьего стада и мерно что-то жевала. - Мы с братом хотим пить и есть. И, если позволишь, прямо рядом с тобой, ты же не будешь против?

- Пф-ф! - пренебрежительно.

- Будем думать, что не против, - усмехнулась я, - Рон, вон моя корзина, там есть сухари.

- А в моей вяленое мясо, - тут же оживился малой и рванул к своей таре.

- Надеюсь, ты не испортил там всё, - вспомнив, куда именно справлял нужду хулиган, пошла следом, - погоди. Сначала надо всё почистить.

И снова ручейки прозрачной воды метнулись из узкого горлышка моей маленькой фляжки наружу, и оплели корзину, а я прикрыла веки, сливаясь со своей стихией, чтобы "видеть", как она очищает дно просыревшей корзины, а потом стенки и промасленную бумагу некоторых свёртков с мясом, таких "попорченных" кулёчков было совсем немного, только те, что лежали на дне, но и упакованы они были замечательно и навряд ли что-то лишнее просочилось внутрь.

- Так, доставай, - закончив с этим непростым делом, отправила грязные струи воды в жаждущий влаги песок и пошла за сухариками.

Прислонившись к тёплому боку Колючку, молча ели, жмурясь от удовольствия. Магия забирала у меня прорву сил, и их требовалось чем-то восполнять, пища - идеальный вариант. Желательно пожирнее.

- Какие же умельцы на кухнях Зэлеса, такое вкусное вяленое мясо я никогда не пробовала, - пробормотала я, едва проглотив плохо прожёванный кусок - так торопилась забить желудок.

- Угум-с, - покивал малой и потянулся к раскрытому мешочку с сухарями.

Утолив голод, прибрались, чтобы ничего заметно не было.

- До рассвета тебя разбужу, - прежде чем разойтись по своим "убежищам", проинструктировала Рондгула, - сбегаешь по нужде и постараешься дотерпеть до вечера. Потом уж можно будет явиться пред папины очи, - представив, какая гроза разразится, поёжилась. Вот вроде душа моя взрослого человека, а трушу пред родительским гневом, словно мне и правда восемь лет.

- Понял-понял, - вяло откликнулся мальчишка, его глаза сами собой закрывались, точно пора на боковую.

- Полезай в корзину, - вздохнула я, чувствуя себя няней в детском саду.

Мальчик кивнул и нырнул в тару. Выложенные на песок свёртки, вернула на место: уложила вокруг Рона, чтобы не сильно ему мешали. Да, спать сидя - не самый приятный из возможных способов отдохнуть. Но он маленький, кровь циркулирует быстро, нигде не задерживаясь, конечности от неправильного расположения тела в пространстве не станут неметь, так что как-нибудь переночует. И я тоже.

Взяв плетёную крышку в руки, забралась к себе и прикрыла ею вход.

И, увы, утро проспала. Благо, если судить по деловитым голосам мужчин вокруг, Рона не нашли, значит, мелкий благоразумно остался сидеть на месте.

Караван тронулся, и я, укачанная плавным ходом Колючки, снова задремала. А ближе к полудню резко очнулась. Сердце билось где-то в горле, желая порваться наружу, виски ломило... Я слышала их, как же их было много!