– Кхм, – невольно смутился Игорь, отводя взгляд в сторону. – Насколько я знаю, Александр Борисович сейчас у себя в кабинете, работает, – ткнув помазком в сторону входной двери, пояснил он.

– Благодарю. – Девушка еще раз изучающе на него посмотрела.

А что? Пускай смотрит. Ему есть чем гордиться. Ни капли жира, одна сплошная мускулатура, результат систематических занятий. Ну и конституция у него такая. Его товарищ по клубу что ни делает – вроде и сухой, а брюшко торчит, хоть тресни. Ладно бы пиво любил, так ведь нет. У Бородина же аккуратные такие кубики, а если еще и чуток напрячь пресс, ненавязчиво, чтобы не выпячиваться…

Ага. Вот молодец. Перестарался все же. Девушка фыркнула, как котенок, и, обойдя его, поднялась по ступеням крыльца. Секунда, и она скрылась за дверью. Х-хороша краля! Вот молодец Саня, что тут еще скажешь. При дефиците женского пола оторвал себе вполне достойный образчик.

Тут народ не знает, где жен искать, он же еще думает, стоит ли обзаводиться семьей или нет. А она, понимаешь, ждет. Хотя-а… Положа руку на сердце, Лапин вполне достойная партия. Если не сказать завидная. А коли еще и с автомобилями выгорит, а оно должно выгореть, то-о-о… Словом, у девушки губа не дура, знает, чего ждет.

Оторвав взор от входной двери, перевел его на блеснувшее лезвие бритвы. Н-да. Тут еще и эта радость. Ладно, пора приступать. Взял бритву, сполоснул в стаканчике с горячей водой. Вздохнул, задержал дыхание, надул щеку и, поднеся лезвие, с легким скрипом повел по натянутой коже. Сталь скользила легко, без неприятных ощущений, собирая грязно-белый валик из мыльной пены и срезанной щетины. Позади оставалась полоса гладко выбритой кожи. Обтер лезвие о кусок ветоши. Вновь сполоснул в стаканчике с кипятком. И повторил операцию.

Фу-ух. Бред. Этого не может быть. Да он всегда резался, даже если у него в руках был новый станок «Жиллетт». А тут ни капельки крови. Пощупал лицо, не веря самому себе. Да нет же, гладкая кожа без намека на щетину. Н-да. Похоже, это он славно так испугался и был весьма осторожен, раз уж обошлось без порезов. Хотя, возможно, причина в том, что он не брился четверо суток и его шкура успела отдохнуть от ежедневных издевательств.

Не суть важно. Первый опыт позади, и он, по счастью, удачный. Щеголять изрезанной мордой совершенно не хотелось. И коль скоро такое многообещающее начало, расслабляться нельзя. Беда начинается тогда, когда возникает излишняя самоуверенность.

– Это издевательство, Александр Борисович. Форменное издевательство. Сколько я еще могу ждать?

Сказать, что появившаяся на крыльце девушка была зла, это не сказать ничего. Да она буквально метала молнии! Очевидно, нерешительность Лапина достала ее до печенки, и она перешла в решительное наступление.

Однако, по мнению Игоря, она все же излишне напориста. А вот писатель его удивил. Вообще-то характер у него не подарок, и он никому не спустит. А уж чтобы позволить на себе кататься русоволосой стервочке – так это и вовсе в отдел фантастики. Ну или Бородин его совсем не знает и не разбирается в людях.

– Алина Витальевна, я прошу прощения, но… Поймите меня.

– Нет, Александр Борисович, я вас не понимаю. Достойная девушка ожидает вашего решения, а вы кобенитесь, как малолетка какой. Вы еще скажите, что хотите жениться по любви.

– Ну-у, любовь – не любовь, но все же…

– Взгляните на меня. Хороша? Тогда вопрос с внешностью отпадает сам собой. Возраст? Я вас умоляю, двадцать пять – нормальный возраст, чтобы и выносить, и родить ребенка.