– Я слышу, ты там скребешься, – сказал Тути. – Собираешься трубку повесить.

– Я поеду к окружному прокурору, – сказал Эл, – и расскажу ему все, что знаю. Они меня не тронут.

– Кого ты убил? – спросил Тути.

– Не знаю.

– Знаешь, конечно.

– Просто какого-то парня, попавшегося мне на пути.

– Ты болван, – сказал Тути. – Я сам положу трубку.

Телефон клацнул. Эл тут же повесил свою трубку и вышел из будки.

Хорошо, что он меня предупредил, сказал он себе.

Может, он и прав, подумал он. Мне надо купить пушку и залечь на дно. Но куда мне податься? В организации Хармана имеется мое полное досье, все факты обо мне: каждое место, в котором я жил, где я родился, где работает моя жена, чем я занимался, с тех пор как закончил начальную школу. Они, наверное, смогут обратиться к психологу, и тот точно предскажет, что я буду делать. Они будут точно знать, где меня найти, на какой улице, в каком доме, в какой именно комнате. Вот что может сделать эта современная промышленная технология.

Он купил «Кроникл» и, снова усевшись за прилавок, стал читать объявления «Требуются». Работ, заслуживающих обсуждения, там не было. Я могу быть продавцом, решил он. Или обслуживать автоматы по продаже жевательной резинки. После этого он стал читать частные объявления, а потом – объявления, связанные с частным бизнесом. Ты смотри, подумал он, как перебиваются некоторые. Лечу на дому гипнозом от пристрастия к курению. Или, если хотите, появлюсь на вечеринке в честь дня рождения вашего ребенка и развлеку кукольным представлением. Он вернулся к частным объявлениям. «Неофициальная информация о сумасшедшем доме, – прочел он. – Хвала Св. Иуде за сохранение моей фамильной мебели». Господи. Он спрятал газету.

Вскоре после полудня Джули появилась в их квартире. Эл дремал. Удивленный ее ранним приходом, он сел на кровати. Но, прежде чем он успел заговорить, Джули сказала:

– Меня уволили.

Она начала снимать туфли и чулки.

– Почему? – спросил он.

– Позвонил какой-то клиент и сказал менеджеру офиса, что я не верую в бога, – объяснила Джули. – Тот вызвал меня к себе и спросил, так ли это, и я сказала, что да, но это никак не касается «Западного угля и карбида». Но он заявил, что мораль работников очень даже касается «Западного угля и карбида». А еще сказал, что они никогда не понимали, какая, собственно, отдача от девушек из колледжа? Что они никогда не удовлетворены их работой. И что те всегда создают проблемы. – Она повесила свою куртку в шкаф.

Стало быть, Тути прав. Они решили его достать.

– Слушай, – сказал он. – Как насчет того, чтобы отсюда уехать?

– А куда?

– Ума не приложу, – сказал он. – Но мы что-нибудь придумаем.

– У Залива полно работы, – сказала Джули, проходя на кухню и принимаясь складывать тарелки в раковину. – У меня никаких проблем не будет. Я уже записалась в нескольких агентствах по трудоустройству. Надо быть готовым к такого рода вещам. Так или иначе, у тебя-то есть работа.

– Нет, – сказал он.

– Что – нет? Что ты имеешь в виду? Ты хочешь сказать, что одного дня хватило, и ты больше не работаешь там, на того человека? – Она прекратила заниматься тарелками и вошла в спальню, чтобы смотреть ему в лицо. – Как это ты оказался дома? Почему не на работе?

– У нас неприятности, – сказал Эл.

– Так, значит, ты продержался на той работе всего один день? – сказала Джули. – На той хорошей работе?

Он кивнул.

– Ты ее бросил?

– Да, – сказал он наконец.

– Не скажешь ли почему?

– Я не знаю почему, – сказал он. – Я знаю, что случилось, но не знаю почему. Тебе придется поверить мне на слово. Мне больше ничего не оставалось.