Акха Джахар притянул меня к себе и шепнул на ухо, обнимая одной рукой за плечи:

– Mar kahümán! Malt hisaárh a tüh sas.54

Я отпихнула его, заглянула в голубые глаза с белыми искрами… и улыбнулась.

– Мар кахюма́н… мьаривтас. Амюр сак мальт… тюхаара́х.55

Вместо ответа Акха Джахар чмокнул меня в макушку настолько привычно, словно делал это каждый день по несколько раз, и я со всеми удобствами расположилась в уютных объятиях. Мьаривтас поплотнее запахнул на мне второй плащ и снова включился в разговор всадников, поглаживая ладонью мое предплечье.

Я поймала непривычно напряженный взгляд Кхар Джахара, но не отреагировала – черт его знает, чем он недоволен! Прикрыла глаза, наслаждаясь нежностью, которой мьаривтас охотно со мной делился. Я соскучилась по возможности, которую мы начинаем ценить, только лишившись ее – просто быть кем-то обнятым…

Даже через два плаща я чувствовала исходившую от Акха Джахара прохладу. Несвойственная телам живых людей, она была приятной. Как сладкий лимонад из холодильника в жару. Как вечерний дождь после солнечного дня. Как ветерок, несущийся с моря…

Мьаривтас прижался щекой к моему лбу, и я вдохнула аромат мужчины.

Он пах грозой. И немного зимой. И чем-то еще, от чего закружилась моментально опустевшая голова…

После ужина Акха Джахар проводил меня и ушел в свой шатер. А я разделась до футболки и развалилась на шкурах, кутаясь в плащ и вдыхая пропитавший его аромат стужи во всю силу легких.

Сон не шел, и я с час ворочалась с боку на бок. Стоило остаться одной, мысли снова начали долбиться в голову. Что ж, раз все равно не уснуть, давай закончим начатое.

Итак, на чем я остановилась? Ах, да! Всадники разделились на три группы. Первую, очевидно, вел Гардах. Вторую – Кхар Джахар. Третью – Акха Джахар. Старшие мьаривы были кем-то вроде его командиров, полагаю…

Как общались между собой отряды, мне еще предстояло узнать. Я снова вспомнила, как замер и резко замолчал «папаша» посреди нашего урока. Допуская невероятное, предположим, что они общаются посредством мыслей. Еще можно предположить, что общаются между собой не все всадники, а только родственники, «папаша» с мьаривтасом, а Гардах – с Кхаадом. Тогда логично распределение мужчин в отрядах – между ними установлена связь, в двух есть живые «обогреватели»…

И когда это я стала великим стратегом?

Так, опять не о том думаю!

Гардах нашел меня, сообщил Кхааду. Отряды поехали навстречу друг другу. После встречи со вторым отрядом Кхар Джахар известил Акха Джахара, и мы отправились навстречу третьему отряду. Значит, все это время…

Я резко села и уставилась в темноту округлившимися глазами. Сердце вздрогнуло и застучало быстрее, словно спрашивая: ты вообще нормальная? Чего так пугаешь?

Я прижала ладонь к груди, спешно раскладывая остальные факты по полочкам.

Мьаривы сделали свою работу – спасли и привезли мьаривтасуего мьори! Потом случился ритуал с кинжалом, во время которого они преклонили передо мной колено.

Мьаривы и мьаривтас…

Татуировка на правой руке Акха Джахара. Смятение Кхар Джахара из-за того, что такой нет на моей руке, будто ее наличие обязательно. Значит, у мьори должна быть такая татуировка, потому что мьори – это…

Я вскочила на ноги, натянула джинсы, набросила куртку и выбежала из шатра. Прохладный воздух игриво прихватил разгоряченное лицо. Аромат разнотравья ударил в голову не хуже крепкого алкоголя.

Костер почти потух, но его света было достаточно, чтобы я оглядела пустую поляну. Все наверняка спят.

Не отдавая отчета в своих действиях, я бросилась к шатру мьаривтаса, продолжая расставлять события, факты и догадки в логический ряд.