– А чем ты так хорош, Громов? – спросил прапорщик Иванов.

В комнате повисла тишина. Все посмотрели сначала на Кирилла, потом на меня.

Достаточно смелый вопрос, на который Игнатьев отреагировал нормально.

– Не побоюсь сказать, что Громов образец того, каким должен быть настоящий разведчик. Я лично видел, на что он способен и как он принимает те или иные решения. Быстро, быстрее многих опытных офицеров ориентируется в сложной, спешно меняющейся обстановке. Именно по его инициативе, трое из тех, кто сейчас находятся в этой комнате, живы и здоровы, а не сидят в плену у душманов. Конечно, Громов еще молодой, многое делает неосознанно. Ему, как и всем вам, многому еще предстоит научиться.

– Понятно, – кивнул Иванов.

После короткой паузы, я снова вспомнил про главный вопрос.

– А какова цель подготовки нашей группы? Для чего?

Ответил Игнатьев не сразу.

– Командование приняло решение создать такую группу с нуля. Название у нее будет, но пока не придумали. Сначала нужно обучиться, по итогу сдать все нормативы кураторам из Москвы. Сразу скажу, что будет очень тяжело. Никаких поблажек, вроде, «я устал» или «не могу». Встал и побежал. Устал? Да к черту! Беги! Жрать охота? Что в лесу нашел, то и сожрал! Спать хочется? Будь готов не спать трое суток! А что касается целей, то это уже зависит от того, что увидят кураторы, какие будут итоговые испытания. Сразу в мясорубку не пошлют, хотя… Некоторые там уже были…

Самарин при этих словах вздрогнул.

– Все шесть месяцев будем тренироваться здесь?

– Не только. Будут и совсем нестандартные методы обучения в самых разных условиях, которые только собираются внедрить в общую систему подготовки для групп специального назначения.

– То есть, на нас будут ставить эксперименты?

– В некотором роде – да. Что, уже появились сомнения? – при этих словах он улыбнулся. – Что-то рановато!

– Нет! – хмыкнул Корнеев. – С чего бы?

– Никаких сомнений! – решительно подтвердил я. – Раз мы здесь, то первый шаг уже сделан!

Я уже проходил этот путь, пройду еще раз. Ведь теперь мне нужно будет просто вспомнить, как оно было раньше.

Капитан Игнатьев поднялся с места, окинул каждого взглядом.

– Я обязан спросить еще раз… Все готовы приступить к обучению или я не прав и кто-то оказался тут по ошибке?

Ответ был твердым. Никто не отказался.

Да это было понятно и с самого начала. Когда по округу прошел приказ и отдельных участников группы отобрали на обучение, уже было понятно, что все серьезно.

Конечно же, многие старшие офицеры, почуяв, чем «запахло», провели с кандидатами беседы. Мотивация там была на высшем уровне. Каждому сказали, что их будут ломать.

Вообще, первые подразделения спецназа ГРУ были созданы в пятидесятых годах. Задачи у них куда сложнее, чем у регулярной армии: сюда входит работа в глубоком тылу противника, контрразведка, различная диверсионная деятельность, контртеррористическая деятельность. Впрочем, в СССР понятия терроризма еще толком и не было. Само собой, такие подразделения отметились во всех вооруженных конфликтах, особенно в Афганистане и Чечне. Впрочем, это я забегаю вперед.

Что же, весь мой опыт прошлых лет службы говорил о том, что спецназ ГРУ ‒ это наиболее подготовленное подразделение во всей советской армии, а впоследствии и в российской тоже.

В целом, обучение солдата специального назначения ‒ это тяжелейший комплекс физической и психологической подготовки. Естественно, что и критерии для отбора тут куда выше, чем в любые другие подразделения. Не секрет, что туда попадают в основном те, у кого в личном деле значится «годен к службе в ВДВ». Рост не имеет особого значения, но физические данные должны быть выше среднего. Иногда есть исключения, но все это сугубо индивидуально. Разряд по военно-прикладному спорту приветствуется. Парашютный спорт, стрельба, рукопашный бой – все это также в плюс.