– Не считая соседей, – усмехнулся адер.

– И этот вопрос решается просто, главное, пережить муки врожденной жадности Эли-Харта.

– Но Альвия жива, и она возвращается, – неожиданно резко произнес Тиен. – Им не удастся провернуть всю эту мерзость. Ферим чувствует ее, но не может определить, где находится лиори.

– И это лучшая новость, которую вы могли принести, – Олаф откинулся на спинку своего стула и поднял кубок со стола. – Пусть Боги не оставят нашу госпожу в ее долгом и опасном пути домой. Если у нее есть помощник, я желаю, чтобы милость Всевышних досталась и ему.

Дин-Таль устремил взгляд в камин. Он некоторое время рассматривал пляску огненных языков, но перед внутренним взором адера вставало иное видение. Юный риор, чьи волосы на солнце отливают задорной рыжинкой. Его нрав такой же буйный, как ревущее пламя. Он мог разжечь общее веселье так же легко, как искра, упавшая на сухую солому. Его взгляд, полыхающий жаром затаенного чувства. И когда этот взор касался черноволосой девицы, в ее глазах начинало плясать пламя, отражающее силу костра, распаленного ею в душе юного риора.

– Да, у нее, несомненно, есть помощник, – чуть хрипловато произнес Дин-Таль. – Без его помощи ей не удалось бы освободиться. Наша госпожа – прекрасный воин, но и ей не под силу одолеть весь Эли-Харт.

– Знать бы еще, кто он, – задумчиво ответил Олаф. – Неожиданно, но приятно, что у лиори нашелся союзник там, где всё кишит врагами. Хвала Богам, – и он поставил опустевший кубок на стол.

Адер поднял взгляд на хозяина замка и вымучено улыбнулся:

– Разве вы не знаете его имени, риор Дин-Бьен? – тот вопросительно приподнял брови, и Тиен усмехнулся: – Отбросьте сомнения, мой дорогой риор, и взгляните в глаза истине.

Олаф поджал губы и потер подбородок, после подался вперед и вопросительно заглянул в глаза Дин-Таля. Тот покачал головой и вздохнул.

– Неужели вам никто не приходит в голову?

– Признаться, нет, – ответил тот немного раздраженно. – Мне подумалось, что это кто-то из шпионов лиори, живущих при дворе Эли-Харта, но откуда мне знать их имена? Это, скорей, в ведении Дин-Вара, но не бывшего советника на покое.

Тиен хмыкнул и подался навстречу Дин-Бьену, уместил руки на столе и сложил ладони.

– Вы просто не желаете видеть очевидного, – произнес адер. – При дворе Эли-Харта только один боржец настолько близок к Тайраду, что смог бы вмешаться в его планы и не дать убить нашу госпожу. Вы прекрасно знаете его, риор Дин-Бьен.

Олаф с минуту сверлил тяжелым взглядом Дин-Таля, наконец, глаза его полыхнули гневом, и ладонь тяжело опустилась на стол, вынудив кубок дрогнуть.

– Невозможно! – хозяин замка мотнул головой. – Этого не может быть. Убийца и изменник не станет спасителем преданной им лиори. Его хозяин приказал убить отца, так почему же продажная тварь станет щадить дочь? А если он это сделал, то только для того, чтобы присвоить себе женщину, которую потерял из-за предательства. Впрочем, я уже давно не верю в искренность его любви. Пес сумел обвести вокруг пальца Бриара, и обмануть наивную девочку ему ничего не стоило тем более. Нет, Тиен, это не может быть он.

Дин-Таль вдруг ощутил, что начинает злиться. Опять! Опять слепец, который не увидел дальше того, что ему показали! Сейчас, когда Тиен снял с глаз шоры, взглянул в глаза правде и признал неприглядную суть всего произошедшего с ним, он отказывался понимать эту жгучую ненависть к юнцу, который всегда был на глазах, который рос и наливался силой рядом с теми, кто после осудил его. Хорошо, Альвия была ослеплена горем, она не успела уверовать в любовь своего избранника и усомнилась в ней. Но это неискушенная девица, потерявшая обожаемого отца! А где были глаза и разум первого советника? Как он позволил закрыть себе взор туманом ложного обвинения?! И адер не выдержал.