– А ну кыш, надоели.

Огоньки замерцали, точно слова Хизаши рассмешили их, но стоило щелкнуть когтями, как малышек будто ветром сдуло. Он довольно оскалился, поправил голубое кимоно с рисунком из облаков и выполз на дорогу. В тот же миг воздух замерцал, и рядом с ним возникла призрачная лиса – рэйко. Она поднялась на задние лапы, попрыгала на месте и в итоге просто оторвалась от земли и застыла полупрозрачным силуэтом с просвечивающим сквозь голубоватую дымку тела белым лисьим скелетом. Заметила Хизаши, и глаза вспыхнули парой зеленых огней.

– Кого я вижу? – протянула рэйко и пару раз провернулась кругом, по-прежнему не касаясь лапами земли. – Неужели сам Хизаши-сан выбрался из своей темной норы на Парад?

Не иначе как от переизбытка эмоций, она перекувыркнулась через голову и на несколько мгновений превратилась в светящийся маленький шарик, а потом снова стала духом лисы. Хизаши посмотрел на ее кривляния, развернулся и важно пополз прочь, приминая за собой высокую траву. Кицунэ – мохнатые ли, призрачные – были одинаково утомительны и вечно мололи чепуху, лишь бы привлечь к себе внимание. Только что на задних лапах не плясали, как нэкоматы.

– Эй, подожди меня, – тявкнула рэйко, догнала его и поплыла по воздуху рядом, мотая бесплотным хвостом.

За ней тянулся шлейф озорных лисьих огней, кицунэ-би, похожие в темноте на точки фонариков, только их никто не нес. Сейчас же было слишком светло от луны, и кицунэ-би жались к рэйко, как перепуганные щенки.

– Говорят, скоро сменится предводитель Хякки-яко, – вновь открыла рот призрачная лиса.

– А мне что с того? – скучающе ответил Хизаши, хотя, если честно, ему стало немного любопытно. Возглавлять ночное шествие было весьма почетно.

– Парады при старой черепахе на редкость скучная штука. Не понимаю, чего ей не сиделось на морском дне?

Хизаши припомнил нынешнего предводителя Парада ста духов, подводного прорицателя хонэнгамэ, выглядящего как огромная черепаха с хвостом-веером и женской рогатой головой. Обычно она не выбирается из пучины без весомого повода, но честь вести за собой призрачное шествие заставляла хонэнгамэ каждую ночь дня Собаки нарушать вековые принципы. Стоило ли говорить, что скорость передвижения Парада при таком предводителе изрядно упала?

– И кого же прочат на смену? – поинтересовался он. Рэйко чихнула, и из ее пасти выскочил новый огонек и присоединился к свите.

– Есть, говорят, один наглец. – Рэйко довольно оскалилась. – Еще и сотни лет не стукнуло, а уже силу такую набрал, что многим из нас и не снилась.

– Пф, – только и фыркнул Хизаши.

– Или подумал, местечко для тебя придержат? Ха! – кицунэ так развеселилась, что снова стала светящимся шаром, но ее тявкающий смех продолжал раздражать слух. Махнув рукавом, Хизаши сдул нахалку в сторону вместе с ее свитой. Рэйко вмиг перекинулась обратно, да еще и на лапы приземлилась, став материальной. Встряхнулась, разгоняя по бурой шерсти искры, оскалилась, но тут же отвлеклась на кицунэ-би и принялась прыгать вокруг Хизаши, пытаясь поймать их пастью.

Одно радовало, болтливая спутница надолго отстала с разговорами, а там уже на пустынной дороге появились новые огни, что сопровождали участников Парада ста духов. Щелкал клювом похожий на большую летающую креветку амикири, явилась из-за деревьев окруженная дымкой мелкого дождя Амэ-онна, как всегда, чем-то расстроенная, и за ней потянулся пахнущий сыростью и мокрой пылью след. Компания становилась все шире, разговоры возобновились, особенно когда буквально из-под земли возник старый тануки, участвовавший в Параде последние лет пятьсот, такой древний он был. Хизаши тут многие знали, приветствовали, интересовались делами. Рэйко затерялась в игривой своре других кицунэ, и теперь они гонялись по округе, обменивались пофыркиваниями и даже пару раз несильно подрались.