Я кивнула. Мы можем разобраться сами.

Нет, все–таки мне повезло, что я недо–оборотень. Иначе мой папа тоже слетел бы с должности. Он укрывал у себя «волчицу» долгие семнадцать лет. Это ли не пример того, что власть делит людей на тех, кто обязан жить в резервации, и на тех, кому все дозволено?

Предупрежденная о волнениях я старалась не покидать дворец. Все, что мне нужно было для жизни, находилось здесь. Собираясь на будущий год поступать на курсы при магической академии, я с особым усердием взялась за учебники.

Учителя, нанятые Аурелио, продолжали ко мне приходить. Его друг, хоть и был по самую макушку занят в Департаменте, все же находил время погонять меня. Единственное, что раз и навсегда отменилось с уходом Вито – это уроки танцев. Но по этому «предмету» я скучала больше всего. Гонго Инвар оказался никудышным партнером, и я убедилась в этом не раз. Во дворце время от времени давались балы или музыкальные вечера, куда меня неизменно сопровождал один и тот же кавалер. Папа доверял ему. И Гонго с особым усердием отгонял от меня сомнительных ухажеров, отказывая им под предлогом, что следующий танец я обещала ему. Но я не скучала. Рядом всегда были Шелли и Харрит, и мы чудесно проводили время.

Сейчас же все изменилось. Поэтому я решила заняться танцами самостоятельно. Кроме того, близилась полночь оборотня, и мне срочно требовалось занять себя.

Королевская библиотека располагала не только книгами, но и музыкальными кристаллами. В столице много лет работала мастерская, где записи мелодий наносились на полудрагоценные камни. Чем крупнее оказывался камень, тем больше на нем помещалось произведений. Мне однажды повезло побывать в Доме музыки. Королевский оркестр как раз записывал партию главной героини из оперы «Смерть Фисильды». Душераздирающая история любви меня, десятилетнюю, не впечатлила, но позже, когда Аурелио исчез, я нашла тот кристалл и слушала его, рыдая в подушку.

Но время любовных страданий прошло. Теперь я искала музыку, подходящую для танцев. Когда мы репетировали с Вито, он приглашал одного из музыкантов королевского оркестра, и тот подыгрывал нам на вьюдоре – сложном многострунном инструменте. Танцевать при свидетелях я не собиралась, поэтому решила обойтись кристаллами. Да, звук неживой, но вполне сойдет, чтобы отвести душу.

– М–м–м, какой странный выбор.

Я обернулась, не ожидая, что в этом закутке есть кто–то кроме меня. Отсортированные мной камни рассматривал Харрит.

– Ваше Высочество, – я присела в приветствии.

После трагедии с братьями Вайрих и ссылкой Шелли мы виделись редко. Не потому, что я сторонилась младшего принца. Он сам не проявлял заинтересованности. Отвечал сухо, вечно торопился по делам. Словно трио, превратившееся в дуэт, его мало волновало. Честно говоря, я часто думала о младшем сыне короля. Мне его не хватало. Даже нашла объяснение его отстраненности: ему нравилась Шелли, и только поэтому Харрит с таким удовольствием проводил с нами время. Жаль, что он не успел ей признаться. Подруга достойна любви принца.

– «Лебединый дуэт», «Кружение лепестка вишни», «Грезы ветра», «Морозные кружева», – продолжал перебирать кристаллы Харрит. – Разве эти мелодии не для танцев?

– Да, для них. Скоро Новогодний бал, и я хотела бы отточить основные движения.

– Если он состоится, – камни со стуком вернулись в выданную библиотекарем коробку.

– Что может помешать?

Принц посмотрел на меня осуждающе.

Дура я бестолковая. В стране смута, у моей подруги горе, и она сидит в заточении, а я думаю о развлечениях.