Илана боязливо поежилась.

– Лучше б я в самом деле осталась старой девой, мама. Я Торрена просто боюсь. Он безжалостный. От него можно ждать всего, чего угодно.

– Ты имеешь в виду смерть элдормессы Соллени? – презрительно уточнила герцогиня. – Во всем, что с ней произошло, она виновата исключительно сама. Ей нельзя было нарушать условия соглашения. Притом что Торрен сделал ее официальной фавориткой вопреки закону Северстана и воле отца, с ее стороны беременность и попытка оставить плод были черной неблагодарностью. Ну, а то, что он отравил свою мачеху – простое недоразумение, – герцогиня не считала нужным переживать по столь ничтожному поводу. – Хотя Роветта и была неплохой королевой, но уж больно скрытничала, выгораживая мамочку, за что и поплатилась. Что стоило ей сказать, кто был организатором покушений на наследного принца? Хотя, моя дорогая, все к лучшему, – с довольной улыбкой подытожила она. – Если б Торрен не уничтожил Роветту, Леран Двенадцатый до сих пор занимал бы трон, и страна по-прежнему тихо разваливалась на части. По сути, ему не подчинялась половина знатных родов страны. Не то, что теперь. Теперь все они у Торрена в кулаке! – И она с силой сжала ладонь, показывая дочери, насколько крепко ее жених держит в подчинении аристократов.

Она могла бы еще долго рассуждать на эту неприятную для Иланы тему, у них никогда не совпадали взгляды на самые обыденные вещи, но дочь решительно прервала ее более насущным вопросом:

– Король в бешенстве, ты заметила? – герцогиня в ответ кивнула, брезгливо поджав губы. – Это из-за того, что его избранница исчезла?

– Какая она избранница, – пренебрежительно заметила герцогиня Лаввет, – она просто вонючая крестьянская девка.

– Но в ней истинная королевская кровь, – значительно понизила голос Илана. – Мне по секрету ее камеристка, Бесс, сказала, что по одному ее слову все делали то, что она хотела. И исключений не было!

Герцогиня высокомерно свела брови в одну линию и нехотя признала:

– Да, с ее помощью Торрен связал все аристократические рода кровавой клятвой. Это страшно. Но очень выгодно для правящей династии, то есть и для всех нас. И тебя в том числе.

Илана соединила руки перед грудью в молящем жесте.

– Торрен любит ее. Я ему не нужна, – в ее голосе послышалась тайная надежда.

Мать ободряюще погладила ее по плечу, сочтя, что та переживает из-за возможной холодности будущего мужа.

– Это-то и хорошо. Зачем тебе его любовь? Это совершенно лишнее и приносит сплошные неудобства. Родишь двух сыновей и сможешь жить, как хочется. При достаточной изворотливости и осторожности заведешь себе любовника. Если Торрен не вернет избранницу, его будут утешать многочисленные фаворитки, и ему будет все равно, чем ты занимаешься. А если вернет – еще лучше, какое-то время он будет занят только ей одной.

От подобной перспективы у Иланы похолодело на сердце. Не таким она рисовала в мечтах свое замужество. Она поднялась и несколько раз прошла по комнате, прежде чем остановилась перед матерью и потеряно призналась:

– Мне не нравится такая жизнь, мама.

Герцогиня небрежно отмахнулась.

– Глупости! Ты просто слишком молода, чтобы разбираться в жизни. Ты станешь королевой, и этим все сказано.

– Я бы с удовольствием вышла замуж на кого-нибудь другого, – упрямо проговорила девушка. – Попроще. Даже не за аристократа, пусть за простого дворянина, лишь бы он меня любил, да и я его тоже.

– Что за нелепости! – неверяще посмотрела на дочь герцогиня. – Ты что, начиталась этих дурацких гривуазных романов? Я же запрещала тебе забивать голову подобной ерундой! Сама подумай: даже сейчас, имея статус лишь королевской невесты, ты выше всех знатных дам королевства, а что будет, когда ты станешь полновластной правительницей? Это же… – герцогиня захлебнулась от восторга, представив собственные возможности в роли тещи короля. Посмотрев на упрямое лицо дочери, уже строже добавила: – К тому же мы столько сил и средств вбухали в эту помолвку! Ты же знаешь, что рода герцогов Катари и Свинта тоже претендовали на это звание! И они имели на это право, они, как и ты, члены королевской семьи!