Когда Лиля всё же выбралась на берег, её тело все ещё пульсировало от водных процедур. Самой девушке казалось, что она прошла некую процедуру очищения: настолько стало легко. На плед она плюхнулась мокрая, успев обрызгать Витку, которая нарезала огурцы над пластиковой тарелкой. На недовольный визг подруги она отреагировала смехом.

– Сегодня ты мне нравишься, – улыбнулась Вита. – Вот так и надо. Хвост пистолетом, а не страдать из-за козлов.

– Давай не будем. – Лиля взяла из пакета помидор и начала помогать делать нарезку. Портить себе настроение очень не хотелось.

– Согласна. Тем более, – сказала Витка, скосив взгляд в сторону мужчин, возившихся возле мангала, немного поодаль от того места, где сидели подруги. – Чем тебе не вариант, а?

– Не смеши. От мужчины должны бабочки в животе порхать, а не приступ мигрени начинаться.

– Бабочки в животе – это, если ты забыла, не более чем отток крови от кишечника. – Витка хоть и не работала по специальности, но козырнуть медзнаниями порой любила.

– Иди к чёрту. Всю романтику сломала, – рассмеялась Лиля так звонко, что оба мужчины обратили на неё внимание.

Причём, как показалось Лиле, Марк смотрел даже не с осуждением, с некой долей брезгливости. Девушке стало не по себе от его ухмылки.

– И вообще. – Она резко перешла на шёпот. – Это тебе нравятся постарше, как твой Русик.

– У нас всего пять лет разница, – возмутилась Вита.

– Вот, уже. А этот… – Не поворачивая голову, Лиля глазами повела в сторону мужчин, – явно ещё старше.

– Ну и что? – тоже перешла на шёпот Вита. – Да, ему то ли уже было тридцать пять, то ли будет в этом году. Не помню, Русик говорил. И что плохого? Наоборот. Взрослый мужик глупостей не наделает. И нагуляться успел. А ровесники… Мало тебе одного?

– Т-ш-ш… – Лиля заметила, что Марк взял кастрюлю с готовым шашлыком и направлялся к ним.

Остаток дня компания провела на берегу небольшой речки, смывая жару прохладой воды под хрип музыки из динамика телефона. В дом бабушки Полины они вернулись, лишь когда поняли, что от комаров отбиться не получается.

Вечером все допоздна сидели в самой большой комнате. Назвать гостиной или залом её было сложно, но, видимо, комната выполняла именно эту функцию. Лиля обратила внимание на телевизор. Он гордо стоял на тумбе с разъехавшимися ножками. Поверх него лежала ажурная салфетка. Лиля давно уже не видела таких телевизоров – пузатых, с огромным кинескопом. А этот даже работал! Лиле казалось, что здесь всё, включая и телевизор, и салфетку на нём, да даже шторы на окнах – видели свою хозяйку молодой и без седины, покрывшей теперь её голову полностью.

Руслан, самый высокий из компании, смотрелся немного комично в этом доме. С его ростом, он едва не тёрся макушкой о побеленный потолок. Но то, с какой нежностью он поглаживал бабушкину руку, не могло не умилять. Да и сама бабушка Поля была из тех, кого обычно называют «одуванчик»: улыбчивая, хрупкая, лицо и руки в морщинах, каждая из которых, казалось, могла рассказать свою историю. Такое тепло шло от них двоих – Русика и бабушки Поли, что Лиле даже стало немного завидно. Нет, у них с мамой тоже очень доверительные отношения. Но как же захотелось иметь ещё и бабушку. Вот такую, к которой хочется прижаться, даже когда ты взрослый тридцатилетний дядька, как Руслан.

Когда на следующее утро компания вернулась в город, Марк предложил Лиле подвезти её домой. Бросив на себя взгляд в зеркало, Лиля, не долго думая, согласилась. В таком виде она могла не опасаться маньяков, тут скорее их пришлось бы потом лечить от психологической травмы: без макияжа, бледная, с кое-как собранными волосами в хвост. Да и очень хотелось отдохнуть после такого активного отдыха. Лиле не терпелось нырнуть под пушистый плед, включить кондиционер и уснуть под звуки не сумасшедшего количества птиц, а более привычных: машин, криков с детской площадки и топота в подъезде. А потому она коротко попрощалась с семейством Васнецовых и радостно прыгнула в машину Марка.