Я немею от ужаса. Но, услышав последние слова, вздрагиваю и прижимаю пальцы к губам, сдерживая рвущийся вскрик. Откуда? Откуда он знает?

— Ничего такого, что может навредить репутации, в первую очередь моей, — жестко продолжает Искандеров. — Ты поняла?

— Почему… — мой голос хрипит и срывается. — Почему вы так говорите, будто я уже согласилась?

— Потому что ты не хочешь, чтобы Аля умерла, — улыбается он.

Вилка со звоном выпадает их моих рук.

Я прикрываю глаза и пытаюсь унять бешено колотящееся сердце.

Потому что седой дьявол прав.

***

Наше время

Мы с Янисом заканчиваем через несколько часов. Процесс так увлекает, что время пролетает незаметно. Мы прекрасно друг друга понимаем и готовы экспериментировать, не прерываясь на еду и отдых.

— Ты — идеальная модель, — всегда смеется он, когда очередной фотосет подходит к концу. — Идеальная муза для долбанутого фотографа.

— Такая же долбанутая? — невинно интересуюсь для проформы.

Он только качает головой и продолжает смеяться. Русые волосы рассыпаются по плечам, и я понимаю, почему многие мои подписчицы в Инстаграме завистливо вздыхают оттого, что я работаю именно с ним.

Янис знает себе цену. И заслужил право выбирать проект. Просто так к нему не попадёшь, Яниса надо заинтересовать. Чем неожиданнее и смелее — тем лучше.

Как же тогда мне удалось уговорить его на работу с девочкой, снимающей всего лишь кулинарное шоу?

А вот так, уметь надо. К тому же…

— У меня никогда ещё не было кулинаров, — как-то признался он. — Таких стильных, очаровательных и… наглых.

Да. Он прав. Я к нему пришла так спокойно и естественно, словно и должна была. А Янис не смог возразить.

— Что-то мне не нравится твой вид, — сообщает он, когда мы выходим на улицу.

Оказывается, у звезды и мечты девиц из Инстаграма в доме закончилась еда. Диета Яниса не прельщает ни в каком виде, к тому же к нему скоро старшая сестра привезёт Хартена.

Хартен — огромный черный ньюфаундленд, которого тоже не прельщает диета.

Поэтому, пока родственница будет отдыхать, в квартире фотографа появится большой и очень прожорливый зверь, до ужаса любящий внимание и потыкаться мордой в коленочки хозяина.

— Чем же? — спрашиваю я, глядя на проходящих мимо пожилых женщин, которые увлечённо рассказывают друг другу о шалостях внуков.

Внуки… Некому у меня их будет нянчить. Родители Кирилла слишком заняты собой и не хотят стареть. Да-да, именно это сказала мне его мама на нашей свадьбе.

«Лиечка, надеюсь, вы не будете торопиться с малышами. Вы оба молоды, у Кирюши карьера, вам нужно подумать о своём будущем. Он мальчик у нас целеустремлённый, всё получится, но ему нужна опора, которой должна стать ты».

Я невольно горько усмехнулась, вспомнив эти слова.

Не могу сказать, что свекровь испытывает ко мне неприязнь или выставляет слишком высокие требования. Нет. Для неё Лия Савостова — маленькая улыбчивая игрушечка, которую можно поставить на видное место, а можно и задвинуть подальше… особенно когда нет настроения.

Она не трогает меня лишний раз. При встрече улыбается и непременно интересуется здоровьем. Но по глазам я вижу — это всего лишь вежливость. Если будет не Лиечка, то появится Анечка. Танечка. Яночка. Матильда Казимировна. Неважно. Свекровь всё так же будет улыбаться и вести разговоры ни о чём.

От осознания этого больно, но ничего не поделаешь.

— Сама не своя, — возвращает меня в реальность голос Яниса. — Вроде тут со мной идёшь, а сама как русалка в океане мыслей плаваешь. И чую я, что эти мысли очень нехорошие.

Я кошусь на него. Вот как тут что-то скрыть? Как природа могла вообще создать мужчину с потрясающе женским чутьем настроения окружающих.