Заметив, что я беспокойно кусаю губы, сина Ланда добавила:

— Не волнуйся. Принц Белегор не пользуется услугами купальщиц. Просит набрать ему купель, а дальше моется в одиночестве. Не любит, видимо, обнажаться при посторонних и когда его трогают. Скромник наш принц. Так что натаскаешь ему горячей воды, и он тебя отпустит. Вернешься к себе отсыпаться до прихода генерала.

Услышанное меня успокоило. Воспоминания о конфузе с чаем были еще свежи и заставляли чувствовать себя неловко в присутствии жертвы моей криворукости. И да, после целого дня на ногах меня клонило в сон.

— То есть все ему подготовлю и буду свободна? — уточнила я с сомнением. — Он даже не попросит потереть ему спинку?

«Как его приятель волк».

— Говорю же. Не любит принц плескаться у других на глазах. Даже не разоблачится, пока кто-то есть в комнате.

Обнадеженная, я последовала за синой Ландой в королевские покои.

Подтверждая слова экономки, Арквэн Белегор встретил нас в купальне полностью одетый. В бежевых штанах и наглухо застегнутом камзоле он молча наблюдал за тем, как мы наполняем чан водой.

— Можете ступать, — бросил он, когда сина Ланда растопила камин.

Но только я дернулась к выходу, как низкий голос с хрипловатыми нотками снова прорезал тишину:

— Я имел в виду сину Ланду.

Экономка коротко взглянула на меня и покинула комнату.

— Что-то еще, Ваше Высочество? — спросила я, переминаясь с ноги на ногу и косясь на дверь.

— Вы подготовили полотенце?

— Да, вот оно, — я кивнула на стул, на котором разложила все необходимое, от халата до баночек с ароматными маслами.

— Мочалку?

Принц стоял в темном углу и, заложив руки за спину, смотрел на пламя за чугунной решеткой.

— И ее тоже.

— Сменную одежду?

— Разумеется, Ваше Высочество. Я свободна?

— Нет.

Арквэн Белегор шагнул вперед, выйдя из тени на свет огня, и я увидела, что его лицо розовое от румянца. Опустив взгляд, он взялся за пуговицы камзола.

Он же не раздевается при посторонних! Так сказала моя начальница.

Но принц раздевался — одну за другой освобождал пуговицы из петель, пока ткань с тихим шорохом не упала к его ногам. Под камзолом обнаружилась белая рубаха, такая тонкая, что угадывались соски.

Я отвела взгляд и смотрела, как на стене двигается его тень, пока не услышала плеск воды.

* * *

— Я точно вам нужна? — голос Ондины дрожал от смущения, но Арквэн Белегор был смущен не меньше нее. Впервые он позволял служанке помогать себе во время купания.

Сидя в деревянной бадье, голый, уязвимый без одежды, он потянулся к банке с мыльным раствором: добавишь в воду — и ее поверхность затянется шапкой пены, которая скроет самое сокровенное.

— Помогите мне вымыть голову.

С закрытыми глазами принц слушал звук дыхания в тишине, а затем и шелест неуверенных шагов. Он всегда со всем справлялся самостоятельно, наизусть знал содержимое всех флакончиков, что приносили служанки, но сейчас ему хотелось ощутить на себе руки Ондины.

«Это ничего не значит, — мысленно сказал себе Арквэн. — Я просто устал. Могу же я устать так, что буду не в силах даже пошевелиться?»

И он не шевелился, но не оттого, что устал, — его сковало томное оцепенение, нечто среднее между напряженным ожиданием и предвкушением удовольствия.

Краем глаза Арквэн заметил темно-зеленые складки ткани, кусочек женской юбки: Ондина подошла к купели. Помедлив, она взяла железный ковш, погрузила его в полный чан, и через пару мгновений теплая мыльная вода потекла по волосам Арквэна, на плечи, на обнаженную грудь, вздымающуюся от частого дыхания.

Приятно.

Он опустил веки и запрокинул голову, отдаваясь во власть своей помощницы.