– Простите, не хотел напугать, – полковник быстро сделал шаг назад. – Просто решил накинуть на вас плед.

– Все в порядке, спасибо, – выдавила из себя улыбку, снова пытаясь совладать с непослушным органом.

Я закуталась в плед.

– Чего желаете? – фавн указал на несколько блюд на подносе, который он водрузил на небольшой кофейный столик у очага. – Мясо или рыбу? Овощная смесь на гарнир или картофель? Не знаю, что вы любите, поэтому взял сразу все.

– Очень любезно с вашей стороны, полковник. Мясо и овощи, пожалуйста.

Он положил еду на тарелку и подал мне прямо в кресло, чему я оказалась очень рада. Не хотелось покидать теплое место.

Пока расправлялась с отлично приготовленным блюдом, мужчина подошел к шкафу и из нижнего ящика вытащил бутылку вина.

– О нет, боюсь, я вынуждена отказаться.

Фавн повернулся ко мне и вопросительно выгнул бровь.

– У меня… – запнулась, подбирая слова.

Нечасто приходилось рассказывать о своей особенности посторонним. Все друзья и коллеги и так об этом знали, а незнакомым зачем эта информация? Но столь интимная атмосфера располагала к откровенности.

– Мне недавно сделали пересадку сердца, нельзя алкоголь.

– Принимаете таблетки? – серьезно спросил он.

– Н-нет, теперь уже нет.

Он улыбнулся и, откупорив пробку, разлил темно-бордовую жидкость по бокалам.

– В таком случае пару глотков красного сухого не повредит.

– Ну, если только пару глотков…

Когда он это произнес, я поняла, что уже очень давно не пила ничего, крепче чая. И вдруг безумно захотелось пригубить напиток. Он протянул мне бокал, и когда я взяла, чуть дотронулся кромкой своего к моему.

– Что ж, за ваше новое сердце!

Я еще ничего не успела ответить, как фавн начал пить, жадно глотая жидкость. И такое отчаяние проскользнуло в этом жесте, что я оторопела. Почему-то у меня сложилось впечатление, что он хотел сказать гораздо больше. Но с чего это? Так что мне ничего не оставалось делать, как последовать его примеру. Никогда не была особым ценителем алкогольных напитков, но, пригубив этот, замычала от удовольствия.

Вкус был как будто знаком, но понимание того, где я могла пить такой напиток, все время ускользало.

– Невероятное вино, мне кажется, я уже пила точно такое же… Когда-то… Что это за марка?

– Вряд ли, – улыбнулся фавн, расположившись в кресле напротив меня. – Оно сделано на виноградниках, принадлежащих семье моей супруги.

При упоминании о жене что-то в груди чуть сжалось, но сразу же отпустило. Я серьезно на него посмотрела:

– И что же, она не против того, чтобы в вашей комнате находилась другая женщина? – спросила я с некоторым непонятно откуда взявшимся раздражением.

Мужчина как-то странно улыбнулся. В этой эмоции не было ни капли радости, скорее наоборот, – от нее закололо внутри.

– Я вдовец.

– Простите, я не знала…

Захотелось накрыться пледом с головой, чтобы не чувствовать этой мучительной неловкости.

– Все в порядке, в последние годы у нас совсем не складывались отношения. Я все больше уделял работе, а она… – он махнул рукой. – Ну, знаете, как это бывает?..

– Прекрасно знаю, господин Стонд, – почему-то сейчас даже язык не поворачивался называть его полковником, будто любое напоминание о службе развеет эту атмосферу откровенности. – Я сейчас сама развожусь с мужем.

– Вот как?

Он смотрел на свой бокал, в котором на дне плескалась бордовая жидкость, то и дело поворачивая его туда-сюда.

В тишине мы закончили трапезу. Больше никто не произнес ни слова, но я была благодарна этому мужчине за обстановку. Давно не чувствовала себя так чудесно. Пускай я устала, это все мелочи. Я впервые за долгое время чувствовала, что меня кто-то слушает. Слушает, даже когда я молчу. И это великолепное ощущение.