– У вас тут кровь, – пробормотала Рики, взявшись за края нательной туники.

– Я так и думал, – прохрипел Гай. – Много?

– Пятно приличное. Самая глубокая рана начала кровоточить.

– За свечами стоит банка с мазью. Принеси.

Быстро справившись с просьбой, Рики вернулась к Стернсу. Тот, как и прежде, сидел на краю кровати, опустив ноги на пол, и смотрел на завешенную пёстрыми гобеленами стену.

– Снимай осторожно, – напомнил Гай Рики, но это было излишне. Бережно, вспомнив будни на корабле, девушка начала закатывать дорогую тонкую ткань.

Тело Гая горело. Ладони девушки холодными не были, но по сравнению с их теплотой спина и грудь хозяина казались огненными.

– Приложи руку, – выговорил Стернс, и Рики остановилась. Закатанная ткань хлынула обратно вниз волной, ладошки девушки нырнули под тунику и коснулись горячих плеч. Гай от удовольствия закрыл глаза.

– У вас жар, милорд.

– Пройдёт, – отмахнулся тот, наслаждаясь тем, какой приятный холодок шёл от девичьих пальцев, медленно проводивших от плеч к пояснице, обходивших раны, которые от этих прикосновений даже ныть стали меньше.

– Позвать лекаря?

– Не нужно. Я видел на столе кувшин с водой... Вода холодная?

– Была тёплой, милорд, но давно остыла.

– Хорошо. Намочи пару тряпок и наложи мне на спину. Когда жар спадёт, обработаешь раны мазью.

– А где взять тряпки? Рядом с кувшином только грубые полотенца.

Гай ткнул пальцем в свою тунику.

– Рви.

– Это же дорогущий лён!

– Всё испачкано кровью. Рви.

– Как скажете.

Несколько наспех сготовленных ленточек были залиты в миске водой, выужены, выжаты и приложены к спине Стернса. Нездоровый жар начал потихоньку спадать, выступившая кровь была вытерта. Стоило коже подсохнуть, Рики принялась бережно обрабатывать глубокие порезы вонючей мазью. И когда из всех ран – крупных и мелких – осталась лишь пара царапин, девушка не удержалась и сказала:

– Простите, я вас сегодня подвела... Перед королем...

Гай усмехнулся.

– Я просто тыкаюсь тут, как слепой котёнок, – оправдывалась Рики. – Не понимаю, как себя вести, в какой момент молчать, в какой – бежать и спасать вас. В деревне всё было просто, в казармах у Швидоу – тоже. А тут... в замке...

– Привыкнешь, – отрезал Гайлард.

– Так вы не выгоните меня, как требовал его величество?

– Мой дядя завтра протрезвеет и о тебе забудет. Слишком много других забот, чтобы его голова думала о босячке из Ланимора... Ты закончила с мазью?

– Да, – ответила Рики, закрывая баночку.

– Тогда ложись и спи.

Девушка опешила.

– Прямо здесь?

– Нет, не прямо здесь, – проворчал Стернс, вытягивая ноги и указывая взглядом на свои сапоги. Рики всё поняла без слов, опустилась на колени и начала стягивать один за другим. – Можешь лечь на полу, но там холодно и жёстко, и может пробежать мышь.

– Я ещё никогда в жизни... – Рики замялась, отставляя снятые с хозяина сапоги в сторону, – ...никогда в жизни не спала с мужчиной.

В тот же миг сильные пальцы коснулись острого подбородка девчушки, крепко его сжали и приподняли. Гайлард впервые смотрел на Рики серьёзно, без той лёгкой издевки, к которой девушка успела привыкнуть за несколько дней на корабле. Таким же серьёзным, без тени насмешки, голосом Гай произнёс:

– Спать с мужчиной и лежать с ним на одной кровати только потому, что на полу крыса прогрызёт тебе сапог или штаны, – это разные вещи. Хочешь крысу – дело твоё, но утром не стони. Теперь иди и задуй свечи, а если услышу от тебя ещё хоть слово, точно выгоню.

Рики послушно вскочила на ноги, бросилась к подсвечникам и задула огоньки. Устроившись на полу на медвежьей шкуре, девушка то и дело ворочалась с боку на бок. Сон никак не шёл. И не потому, что слишком много всего произошло и мозг ещё всё не переварил. Нет. Думать о событиях дня Рики откровенно устала, а вот стать жертвой нападения крысы очень не хотелось.