– Кухонные шкафчики тоже приспособлены к морским путешествиям, на всех дверцах и выдвижных ящичках имеются магниты, не позволяющие им распахиваться самостоятельно, – вещал Винни, блуждая взглядом по камбузу в поисках того, что бы еще такого показать.

На глаза ему попалась дверца в стене между холодильником и перегородкой, отделявшей камбуз от другой части яхты. Винни заглянул в холодильник, тот оказался забит продуктами сверху донизу.

– О, с таким запасом провианта можно смело отправляться не то что в Антарктиду – в кругосветное путешествие! – воскликнул он и потянулся к дверце в стене, похожей на вход в каюту. За дверцей обнаружилось нечто вроде кладовки: вдоль стен тянулись полки, заставленные коробками, а на полу высились ящики с овощами и фруктами, втиснутые между мотками каната. Отдельно стоял ящик с апельсинами, такими ароматными и аппетитными с виду, что Винни не удержался и решил прихватить парочку для себя и Снежаны. Склонившись над ящиком, он принялся копаться в нем, выбирая экземпляры покрупнее. Вдруг он заметил в оранжевой массе что-то темное, инородное, тоже округлой формы, но явно не апельсин. Это был какой-то металлический предмет. Пытаясь добраться до него, чтобы разглядеть как следует, Винни начал разгребать апельсины, и в этот момент его внимание привлекли сердитые вопли, раздавшиеся позади. Отдернув руку, Винни обернулся. На него несся кок Карлито, выкрикивая по-испански:

– Estar de pie! No se puede tocar! (Прим. авт.: – Стойте! Это нельзя трогать!)

Он отчаянно жестикулировал и багровел от гнева прямо на глазах. Прежде чем Винни успел выйти из мини-склада, кок подлетел к нему, грубо вытолкал его оттуда и резким пинком захлопнул дверь, а затем прижался к двери спиной, словно опасался, что Винни начнет ломиться обратно.

– Служебный помещение! Не входить! – крикнул Карлито на ломаном русском.

Винни поднял руки вверх в знак капитуляции и попятился, виновато бормоча:

– Извините, мы уже уходим!

Повернувшись к оторопевшей Снежане, он шепнул ей на ухо:

– Какой-то сумасшедший! Я хотел взять всего пару апельсинов, а он разорался как резаный!

Снежана бросила на него строгий взгляд и, обворожительно улыбаясь Карлито, проворковала:

– Извините нас! Не сердитесь, пожалуйста!

Кок сразу подобрел, а затем вдруг нырнул в склад и вынырнул оттуда с двумя апельсинами в руках.

– Пожалста! Кушать на здоров-ве! – произнес он, протягивая фрукты Снежане.

– Ну и как это понимать? – усмехнулся Винни, когда они покинули камбуз и остановились в промежутке между каютами.

– Так и понимать: он показал тебе, кто в кухне хозяин! – Снежана тихонько рассмеялась.

– Н-да… – задумчиво протянул Винни и с тревогой покосился в сторону камбуза. – Еще один странный тип, который что-то скрывает! Не многовато ли чудаков для такой крошечной яхты?

Снежана передернула плечами.

– Да почему странный? Просто темпераментный мужчина, испанец же! Давай лучше продолжим съемку. Пора нам пройтись по каютам. Ты приготовил вопросы для пассажиров?

– Вопросы найдутся, это не проблема.

Винни заранее заручился согласием пассажиров на видеосъемку, поэтому заглядывал в чужие каюты, не опасаясь вызвать чье-то недовольство. Всего кают было шесть: четыре двухместные, две из которых предназначались для экипажа, одна четырехместная (там разместились американец с сопровождающим, шаман и инженер), и одна одноместная (ее заняла грустная девушка в мужском свитере, путешествовавшая в одиночку).

Завидев Винни и Снежану с камерой, пассажиры весело махали руками перед объективом и охотно отвечали Винни, когда он спрашивал у них: «Чего вы ждете от предстоящей экспедиции в Антарктиду?»