– Ань, а скажи, давно ли у Софьи был приступ удушья?

Аня удивилась вопросу, но ответила:

– Да нет. Вот, буквально, как вы приезжали дом смотреть. Я тогда впервые тебя увидела. В эту же ночь и было.

Возвращаясь домой, Елена беспрерывно раздумывала. Было ли совпадением то, что Семён увидел в их дворе какую-то тень, а тем же вечером у девочки случился приступ?

«Даже если связь есть, – думала Лена, – то как про это сказать Ане? Поверит ли? И можно ли что-то будет сделать с этим?»

Сомнения женщины были вполне оправданы. В конце концов, Лена и Аня были не настолько близки, чтоб вот так в открытую прийти к человеку и сказать, что, возможно, её дочь больна потому, что какой-то призрак душит её!

И всё же Лена решила не вмешиваться, резонно предполагая, что, приди она к соседке с таким заявлением, она минимум, что сделает, так это покрутит пальцем у виска и даст ей от ворот поворот. А максимум – ославит её на всю деревню, как сумасшедшую особу.

И всё бы ничего, и прошла уже неделя-другая, только встретила Лена свою соседку у магазина с распухшим от слёз лицом.

– Что случилось, Аня? – участливо спросила она.

Вместо ответа девушка разрыдалась на глазах у соседки. Спустя десять минут они сидели на кухне Анны, и Елена слушала сбивчивый рассказ о том, что буквально вчера у Софьи вновь приключился приступ удушья, хотя после первого не прошло и месяца. А это значит, что болезнь начала прогрессировать. Закончила Аня, закрыв лицо руками и содрогаясь всем телом от очередного потока рыданий.

Встав из-за стола, Лена направилась в комнату, где лежала Софья. Сердце гостьи сжалось, когда она отворила дверь и увидела ребёнка. Белая, как полотно, сбивчиво дыша, на кровати лежала худенькая девочка. Глядя на нее, складывалось впечатление, что в ней совсем не осталось крови.

– Через несколько дней она снова станет обычным румяным ребёнком, – раздалось из-за спины.

Лена обернулась. Прямо за ней стояла Аня. Боль и горе ярким отпечатком горели на её лице, когда она смотрела на свою дочь.

– А потом снова приступ, и всё по кругу.

На глаза женщины опять навернулись слёзы.

– Послушай, я понимаю, что ты можешь выгнать меня или посчитать сумасшедшей, но всё же выслушай! – горячо выпалила Лена, схватив Анну за руку.

Спустя полчаса они сидели за тем же кухонным столом и молчали. Лена ждала реакции, Аня переваривала информацию.

– Может, у вас в доме умирал когда-то ребёнок? – робко спросила Лена. – Ну, в прошлом, у предков.

– Да нет, – качнула головой Аня, – не умирали у нас дети никогда. Я не понимаю, как это может быть вообще. Всё, что ты мне рассказала, настолько неправдоподобно, что у меня ощущение, будто ты перечитала книг, – продолжала размышлять вслух Анна.

– Я прекрасно тебя понимаю, – отозвалась Лена. – Только знаешь, Сенька ведь не совсем обычный ребёнок. И с тех пор, как он появился в нашей с Мишей жизни, многое изменилось. И многое необычное вдруг стало простым. А однажды…

И Лена рассказала Ане случай с цыганкой.

– Я ведь до сих пор так и не поняла, что это было, Ань. Но и допытываться не буду. Просто приняла, как есть, что существуют люди немножечко другие, – произнесла Лена и встала из-за стола, собираясь уходить.

– Постой, – остановила её Анна. – Я не то чтобы не верю, – начала она.

– Можешь ничего не объяснять, – прервала её Лена и вышла.

Идя по дороге к дому, Лена жалела, что поступила так опрометчиво и рассказала малознакомой женщине о даре, которым обладает Семён. На сердце легла неимоверная тяжесть.

Подходя к дому, она окликнула крутящихся у противоположного двора мальчишек. Они вместе с гурьбой детворы с интересом смотрели, как сосед чистит и нахоливает лошадь.