– Ну, хорошо, я был у Баркова, я бил ему морду!.. – резко подняв голову, признался Черепанов. – Но я его не убивал!

– Били вы его жестоко.

– Но до первой крови, не больше!

– Из носа кровь пошла?

– Из носа.

– И вы остановились?

– Сказал, если еще раз к Дашке сунется, я его убью!..

– Барков умылся, открыл бутылку пива… – пристально глядя на Черепанова, медленно проговорил Кауров. – Вы видели, как он пил пиво?

– Не видел!.. Не пил он пиво, когда мы уходили!

– Вы забрали жену, ушли и больше не возвращались?

– Больше не возвращался!

– Ваша жена может это подтвердить?

– Конечно, может!.. Я же на «Мане» своей подъехал, у меня там спальник, отъехали чуть-чуть… Если честно, была у меня мысль вернуться, еще раз по сопатке этому козлу врезать! Но Дашка на меня как набросится… Прямо там, в спальнике, ну, это… Я после этого даже не размяк, растаял…

– А далеко отъехали?

– Да нет, не очень.

– Может, видели, кто в дом к Баркову заходил?

– Нет, не видел.

– Я так понимаю, Барков свою собаку на привязи оставил.

– Ну да, она там в клетке куковала. А выпускал ее Барков или нет, я не знаю. Я обратно не возвращался.

– Тогда кто к нему заходил?

– Да не знаю я!

– Вы калитку за собой запирали, дверь?

– Закрывал, но не запирал, а зачем?

– Может, на улице что-то подозрительное видели?

– Да не помню… Хотя… – Черепанов задумался.

– Что такое? – пронзил задержанного взглядом Кауров.

– Мужик там в темноте какой-то стоял.

– Где там?

– На дороге. Мы вправо свернули, а он там слева стоял. За дорогой. В темноте. Фонари почти везде светили, а над ним темно. – От волнения кадык Черепанова двигался, как живая мышь в глотке питона.

– Даша видела этого человека?

– Не знаю… Я и сам на него внимания не обратил, то есть увидел, но только сейчас вспомнил…

– Не обратили внимания… – в раздумье растягивая слова, повторил Кауров.

Черепанов ворвался в дом, избил хозяина, одно это уже уголовное преступление, а стоящий на дороге мужчина – потенциальный свидетель, который мог дать против него показания. А он – не обратил внимания. Как минимум нелогично.

– Я же не думал, что мне оправдываться придется, – правильно понял Черепанов. – Что я такого сделал? Ну, морду набил!.. Да и в запале я был!

– А человек был?

– Ну да.

– Подозрительный.

– Я не говорил, что подозрительный.

– И никто не говорил. И никто не видел, как этот человек заходил в дом к Баркову. А вас видели.

– И что? – запаниковал Черепанов.

– И что… – мрачно усмехнулся Кауров.

В таких случаях Евграфов предлагал чистосердечное признание в обмен на состояние аффекта, но это нечестно. Прежде всего перед законом. Черепанов избивал Каурова в состоянии сильного душевного волнения, с этим трудно спорить. Но если он вернулся и добил потерпевшего, это уже другое. Это уже хладнокровный расчет, пусть и на горячую голову. Это уже умышленное убийство со всем отсюда вытекающим. А нанести мощный точечный удар Черепанов мог, мужчина он физически крепкий, избиение Баркова это подтверждает.

– Советую вам нанять хорошего адвоката.

– Вы не верите, что там на дороге мужик стоял?

– Я верю в факты. А результаты экспертизы еще не готовы.

Криминалисты отработали на месте происшествия, изъяли следы, относящиеся к совершенному преступлению, возможно, выяснится, что Баркова ударил в кадык не Черепанов, а кто-то другой. Но выяснится не сегодня и даже не завтра. А заключать Черепанова под стражу нужно сейчас. Постановление о привлечении в качестве обвиняемого, ходатайство в суд об избрании меры пресечения, материалы, чтобы обосновать необходимость заключения под стражу. Впрочем, бумажная волокита Каурова не пугала, как и хождение по судам. Его беспокоила перспектива осудить невиновного. Следователь – это прежде всего человек, а потом уже орудие правосудия.