— Останься у меня на ночь, — предлагает бабуля, задумчиво меня разглядывая с противоположного конца обеденного стола.

Седые волосы уложены в аккуратный начес, которому она уже лет тридцать не изменяет, судя по фотографиям. На шее нитка жемчуга, в ушах тоже жемчужины.

Я ее растрепанной или не отглаженной ни разу в жизни не видел. Она бардака в одежде не терпит, да и в принципе не терпит тоже. Может из-за этого я такой дисциплинированный? Гены? Перед тем, как к ней в гости заявиться, я утюжу даже носки, а сегодня даже постригся.

— Не могу, — трясу головой. — Мне сегодня еще нужно в пару мест заехать.

— Завтра заедешь, — стоит на своем. — Отдохни. Выспись. Утро вечера мудренее.

— Не могу, — отвечаю однозначно.

В последние три дня я сплю от силы четыре часа в сутки. Мне тупо некогда.

У нас с ней уговор, и она вручила мне такую сумму денег, какую не каждый в руках держал. Правда, я предупрежден о том, что эти деньги — мое наследство, и если я их ухлопаю, то резервного счета у нее для меня нет.

Справедливо.

Помимо меня у нее есть и другие внуки, и я всегда об этом помнил, хоть и знаю, что мне доставалась чуть больше ее внимания, чем всем остальным. Почему? Так вышло. Ближе и авторитетнее нее у меня, кажется, никого и нет. Я чувствую ответственность. Ответственность перед ней немного давит.

Я привык к ответственности. К разным ее видам. За свою хоккейную команду, или за свое образование, в которое вбухано дофига сил и времени. И не только моих, но и моей матери. Но в этот раз ответственность другого уровня. Не тестовая, а реальная. Это держит меня в напряжении, которое не знаю, как стряхнуть.

— Мать твоя звонила… — сообщает ба. — Переживает.

— У меня все в норме.

С матерью я уже три дня не в контакте.

То, что никто из нас не ждет звонка от моего отца, уже привычные вещи.

В глубине души я тешусь слюнявыми надеждами швырнуть ему в лицо свои успехи. Что ж. В данный момент я ноль без палочки, прямо как он и говорил.

Сжимаю ложку, упрямо продолжая есть.

— Как дела у Стаса? — интересуется ба.

Глядя в тарелку, пытаюсь решить, как лучше ответить на ее вопрос.

Неделя совместного проживания с братом показала, что дела у него очень хреново. У него реальные проблемы с колесами и бухлом. Когда выйду из этого дома, собираюсь его найти. Потому что в своей квартире он уже два дня не появлялся. И когда я его найду, буду очень зол. Тем не менее, посвящать в эту ситуацию бабулю или его родителей не хочу, поэтому отвечаю:

— У него тоже все в норме.

— Все в “норме”, — цокает. — Как у вас все легко и просто. Привези его с собой в следующий раз, — просит вдруг.

А вот это так себе идея.

— Кхм. Ладно, — обещаю, понимая, что этого не будет.

Не сейчас.

Сейчас застать моего брата в адеквате крайне сложно.

Это беспокоит меня не на шутку, ведь я знаю, чем такое дерьмо может обернуться.

— Так что это за Таня такая? — интересуется она. — Может и ее привезешь? — предлагает деловым тоном.

Проглотив суп, отвечаю:

— Может быть.

Они бы нашли общий язык.

Они чем-то похожи. Наверное, своей независимостью.

Идея стоит того, чтобы ее обдумать. Может быть впервые в жизни я начну отношения целенаправленно и обдуманно, а не как полный поехавший придурок.

На пороге ба тянется вверх рукой, чтобы достать до моей головы, и ерошит мне волосы.

— Вымахал… — бормочет. — Когда только успел.

— Так уже три года не расту, — сообщаю весело. — На этом кажется все.

— Да куда уж больше!

— Угу. — Снимаю с вешалки куртку.

— Ты главное не торопись, — напутствует. — Все обдумай как следует. Посчитай. Без суеты, Кирилл. Тебе на пятки никто не жмет.