– Хамло ты мелкое, – хохотнул фон Раух. На удивленно поползшие вверх брови Петра добавил: -Привыкай, госслужба мало похожа на светский салон. Это при дамах мы все вежливые. Дорастешь до общения с канцлером, поймешь, что боцманы и сапожники совершенно не владеют словом.

– И все-таки?

– Если бы не было необходимости в показательных судебных процессах, я б уже сейчас проводил аресты именем Императора и убивал при попытке сопротивления, – очень спокойно, как профессор на лекции, пояснил фон Раух. – Но это пока преждевременно.

– Простите…

– Не извиняйся. Всегда лучше спросить, чем вертеть в голове догадки. – Кавалергард положил на стол солидную бумагу с гербовой печатью. – Вот тебе подтверждение полномочий. Можешь запрашивать любые документы, лезть в архивы и бухгалтерские книги. Где искать информацию – сам разберешься, это ты умеешь получше многих. Официально ты проводишь внеплановую проверку работы налоговой службы. Ищешь нечистых на руку сборщиков податей.

Петр прочитал бумагу и чуть не охнул. Полномочия были широчайшие.

– Почему я? Есть же целое ведомство, созданное еще Императором Павлом «супротив мздоимства»? Много ли я смогу в одиночку?

Фон Раух подошел к окну и стал смотреть во двор. Пьер глянул ему поверх плеча – ничего особенного. Привезли подводу с ящиками, разгружают. Непонятно, что там такого интересного.

– Ты не один, – негромко ответил фон Раух, не отводя взгляд от ящиков. – Нужна будет помощь – поможем. Есть люди, заходящие с другого конца. А контрольное ведомство, увы, имеет довольно ограниченные полномочия. Сам разберешься.

– Приложу все усилия, – в тон ему сказал Петр.

– Основной послевоенный бардак императорские службы вроде бы разгребли. Теперь пора всерьез приниматься за казнокрадов. От прежних правлений нам досталась давно устоявшаяся система кумовства, добрососедских отношений и прочих вроде бы невинных способов обогащения. Это нужно пресечь.

Петр кивнул. Он даже примерно не представлял, какие объемы финансовых потоков проходят мимо казны и налоговиков. Но явно более чем внушительные.

Фон Раух повернулся и в упор посмотрел на Петра. Светло-карие глаза кавалергарда в косо падающих солнечных лучах налились огненно-рыжей опасностью.

– Я делаю ставку на твое занудство и нестандартное мышление. Пока что ты будешь искать широкой сетью, чуть позже получишь более конкретные задачи. Начни с их налоговых деклараций за последние восемь лет, они здесь, в архиве. Там будут пробелы из-за войны, но тебя это не должно смущать. Через неделю доложишь, что откопал, определим дальнейшие направления работы. Пока что ты дублер основной группы, моя личная прихоть. Справишься – карьера у тебя в кармане. Если нет – вернешься в МИД, карандаши затачивать и на приемах блистать. Все понятно?

– Не все. Но я разберусь.

***

Месяц назад…

От бумажной пыли першило в горле. Резь в глазах стала привычной, а на пальцах левой руки, кажется, уже готовы появиться мозоли от лупы. Расшифровывать беглые записи бухгалтеров, прорабов и письмоводителей – адская работа. Мало кому из них с детства прививали красивый почерк, в лучшем случае эти господа просто знали буквы.

И радуйся, если писали без ошибок.

«Распиль дубовога стола» Петр не сразу сумел перевести. Пока догадался, что имелась в виду работа на лесопилке, а не разрушение мебели, озверел до предела. И так – почти в каждой бумаге первичного документооборота. Это потом отчеты для налоговой инспекции каллиграфически переписывали старательные письмоводители. «Соль земли» – накладные и заказ-наряды, были нацарапаны куриными лапами с полным пренебрежением орфографией.