- У вас что, свидание? – ехидно подал голос Брай.

- Не завидуй, мелкий, начнешь работать, и у тебя, может быть, девушка появится, – утешил его Джус, схватил меня за руку и вытащил из дому.

Я даже рта раскрыть не успела.

4. Часть 2.

На побережье было восхитительно ветрено и свежо. Сентябрь мог похвастаться тёплой мягкой погодой, и я вдруг подумала, как давно не гуляла просто так. Не думая о деньгах, не думая о делах, о проблемах, заботах… Море шелестело впереди, мы шли втроём небольшим сосновым пролеском, под ногами шебуршали камушки, листья и старые распотрошенные шишки.

- Смай, – Джус повернулся к сестре и вложил в её ладонь монетку. – Иди-ка, купи себе пончик.

- Чего? – сестрица удивлённо покосилась на моего друга. – Зачем? Я не хочу.

- Ну, пышки. Или горячую кукурузу.

- Я не голодная.

- Тогда каких-нибудь ягод...

- Какие ягоды, осень уже началась?!

- Иди, змея запусти.

- Я уже не ребёнок!

- Если ты уже не ребёнок, просто свали отсюда и оставь нас вдвоём!

- А-а-а…

Я недоумённо взглянула на Джуса, непривычно нервного. Раньше он на Смай никогда не повышал голос… Сердито вздёрнув такую же лохматую, как у брата, голову, сестрица удалилась, поднимая туфельками пыль, как застоявшаяся в стойле лошадка.

- Ну и зачем ты её отослал?

- Просто… хотел тебе кое-что сказать. Наедине.

- Ну, вот мы наедине. Говори.

- Это не так-то просто…

- То просто, то не просто… Тебя не поймёшь!

Мне стало как-то не по себе. Вокруг не было ни души: народ кучковался ближе к кромке моря, там, где парили разноцветные воздушные змеи, звучали песни уличных музыкантов, гостеприимно распахнули объятия мошенники и торговцы, пахло булочками и сластями, а здесь, среди уходящих в небо сосен, можно было встретить разве что белку. Тихо. Словно мы в каком-то отдельном мире.

- Надо тебе заканчивать с твоей… работой.

- Надо, но жить на что?

- Ну… Мы с тобой так давно знакомы…

- Не так уж и давно. Пять лет всего.

- И ты считаешь меня просто другом…

- Очень хорошим другом.

- Да дай мне договорить!

Я перестала разглядывать шишки под ногами и посмотрела в его лицо, такое забавно нахмуренное и сосредоточенное, какое бывало в раннем детстве у Арванда, когда он собирал пирамидку, или у маленького Торна, добровольно с невиданным упорством выкладывающего из палочек букву «А». Хотела было щёлкнуть его по носу или как-то иначе разрядить внезапно возникшее напряжение, но тут мои глаза уловили какое-то молниеносное движение за его спиной, я хотела крикнуть – и не успела.

***

Они были в штатском, но двигались, как военные – чётко, бесшумно и очень быстро. Мигом скрутили и оттащили в сторону Джуса, что-то мычащего и рычащего, но ничего не могущего поделать против шестерых противников, спеленавших его, как гусеницу и чем-то заткнувших рот. Я успела увидеть, как кто-то из нападавших огрел его по голове тяжёлой рукояткой револьвера, и Джус закатил глаза и обмяк. Сама я не шевельнулась. Стояла в кольце высоких мужчин с убийственно холодными взглядами, чувствуя себя примерно так же, как в детстве, на пустыре, окруженная стаей голодных бродячих псов. Если бы не отогнавший их палкой Шмыр, неизвестно, что бы со мной стало…

От этих «псов» одной палкой было точно не отделаться.

Меня несколько раз называли бесстрашной, может, оно и так, но я, конечно, боялась. Однако страх никогда не парализовал тело, не прорывался наружу криком или бестолковыми метаниями-рыданиями – в них не было никакого смысла. Сейчас же было понятно, что это не простые пьяные или грабители – если что, у меня и метка Топора была при себе, чтобы "свои" не трогали. Что