Улыбаюсь ей, а про себя отмечаю, что терпеть не могу фильмы про супергероев. Детский сад какой-то. Люблю заунывные истории с сыщиками в шляпах, непроходящим дождем и закадровым голосом с музыкой без слов.

— А я люблю детективы, — зевает Марина, — запутанные такие, остросюжетные. Пойду колбаски поем, — вырывается из моих объятий «моя девушка».

Как только Марина удаляется, словно по команде кто-то звонит Марсу, он нехотя отходит. Оглядывается. Попой чует, что оставлять со мной свое сокровище не безопасно. И вот мы с Людочкой наедине. Она смотрит на меня выжидающе. Немного нервирует, что она настолько избалована мужским вниманием, что ждет, когда я начну ее развлекать.

Теперь, когда она сама пригласила нас с Мариной на этот мега-сэйшн, когда подошла, стоит рядом и смотрит на меня с интересом, время включать игнор. Еще одна улыбка в стиле «у меня есть дела поинтереснее». Молча разворачиваюсь и иду к столику. Пью какую-то мутную хрень. На вкус ни дать ни взять огуречный рассол. А затем беру дольку лимона и со смаком откусываю, тяну шкурку, наслаждаясь кислотой.

— Не боишься, что ребята утонут, глядя на тебя в этом купальнике.

Люда молчит, смотрит на меня ничего не понимающим взглядом. Отлично, шуток мы не понимаем, как и тонкую иронию. Ну что же бывает. В принципе, ей это и не нужно. Она и так красавица.

— Я имел в виду, что ты настолько прекрасна, что они могут засмотреться и перестать держаться на воде. Пойдут ко дну. Нахватаются воды и утонут.

— Ааа, — нарочито громко смеется Людочка и у меня складывается впечатление, что она делает это специально, чтобы все вокруг смотрели на нее. — Это Готекс, — продолжает девушка, поглаживая свои бедра, — они очень популярны в этом сезоне. На неделе плавательной моды в Майями были самыми популярными.

— Понятно.

Мне нужен еще один лимон. Глядя на ее пышную грудь, решаюсь на еще одну шутку:

— На пляже прятал за очками, Костян свой похотливый взгляд. Но плавки все же выдавали, Его настрой и оптимизм.

Эту шутку Люда понимает и даже смеется, и снова громко. Как будто даже разговаривая со мной, она мечтает быть в центре внимания всей тусовки.

— Знаете, Людочка, я часто хожу в бассейн.

Она улыбается мне самой ослепительной своей улыбкой.

— Я плаваю по предпоследней дорожке — с ластами и дощечкой. Плаваю быстро, почти не останавливаясь, в течение часа. Однажды я почувствовал судорогу и остановился отдохнуть. Чуть не потерял плавки. А на соседней дорожке разгорался скандал. Его учинила дама в красной резиновой шапочке с синими цветами. Объектом ее возмущения был мужчина сорока лет с двумя зелеными дощечками. Мужчина, как выяснилось несколько минут спустя, учился кувыркаться под водой. Для этого ему нужны были дощечки. Я не понял, зачем он учился кувыркаться под водой и как дощечки ему в этом должны были помочь, — я усмехаюсь. — Не поняла этого и дама в красной резиновой шапочке, о чем она мужчине и сообщила. Слово за слово — через несколько минут между ними разгорелся скандал. Дама кричала, что мужчина занял со своими досками половину дорожки. Мужчина отвечал, что бассейн общественный, и посылал даму в красной резиновой шапочке в частный бассейн. Красная шапочка не унималась…

И тут Люда, которая смотрела на меня так, будто не слушала и не слышала, перебивает. Ей не терпится, когда я уже закончу фразу, чтобы у нее появилась возможность говорить о себе — и неважно, какой до этого была тема разговора. Очевидно, что Людочке неинтересно, что я скажу. Она перебивает меня, чтобы поведать о своих проблемах.