Он ждет. Спокойно скользя теплыми и мягкими кончиками пальцев по моей коже.

– Что ты здесь делаешь? Как ты узнал, что я…

– Ты же сама говорила, что приходишь сюда думать. Говорила, что тебе нравится эта часть зоопарка, я и запомнил, – говорит он, глядя по сторонам. – Я совсем этого не понимаю. Тут же сплошной бетон и спящие ящерицы. Впрочем, может быть, это потому, что я провел здесь всего лишь час? – Он склоняет голову набок и тепло улыбается, будто он никакой не маньяк. – И я здесь потому, что не могу быть далеко от тебя, Миа. Ты же моя жена.

Должно быть, мои и без того выпученные глаза становятся еще шире от ужаса. Он разразился смехом, убрав руку и поставив локти на колени. – Прости. Это было нехорошо с моей стороны. Я в Сан-Диего потому, что вечером улетаю из местного аэропорта. Оливер встречался здесь с архитектором, который будет переделывать его магазин, и это была последняя возможность повидаться перед долгой разлукой. Мы приехали вместе вчера ночью, а сегодня я пришел сюда в надежде, что ты сказала правду и действительно ходишь сюда думать. И может быть, даже придешь подумать немножко обо мне, – добавил он, искоса поглядывая на меня и нежно улыбаясь. – Клянусь, я пошутил.

– И все-таки ты пришел сюда меня искать, – напоминаю я, отодвигаясь.

Он сует руку в задний карман и протягивает мне сложенный листок бумаги. Развернув его, я вижу, что это копия нашего свидетельства о браке.

– У тебя не было копии. Ты даже не знаешь, как пишется моя фамилия, а я об этом не подумал. Конечно, я мог бы тебе позвонить, но мне хватило ума оставить тебе свой номер, но твой я не узнал.

Я чувствую себя совершенной идиоткой. Он действительно проделал весь этот путь, чтобы привезти мне документы, а я ему даже номер телефона не оставила!

– Спасибо, – говорю я тихо.

– Конечно.

Я снова придвигаюсь, кладу ладонь ему на руку, и адреналин в крови снова зашкаливает. И тут я понимаю, как неприлично рада его видеть.

– Подожди-ка, так Оливер открывает магазин в Сан-Диего? – Вот уж не думаю, что Лола знала, что его магазин будет в нашем городе!

Он кивает, берет мою ладонь и целует ее.

– Он переезжает сюда через пару недель. Ну, и потом, мне же надо было быть уверенным, что у тебя есть все, что нужно, пока ты не уехала. – Он показывает на бумагу, которую я держу в руке, и продолжает: – Я не хотел посылать тебе это почтой, не хотел, чтобы твой отец случайно это увидел. – Я сглатываю, пораженная его заботливостью и предусмотрительностью. – Я собираюсь вернуться в отель и немного отдохнуть. Мне предстоит сегодня долгий перелет.

– Во сколько ты летишь?

Он моргает и в задумчивости хмурит брови.

– Около одиннадцати?

Он сует руку в карман, но я замечаю, что обручальное кольцо все еще блестит у него на пальце. Бросив взгляд на мою руку, он видит, что и у меня тоже.

– Адрес моей электронной почты – фамилия и имя слитно, и Хmail, – говорит он. – Мы можем все организовать в сентябре.

– Хорошо, – киваю я в ответ.

Он наклоняется, целует меня в макушку и шепчет:

– Я буду в «Хилтон Бейфронт» где-то до восьми. И я купил для тебя билет с открытой датой в Париж.

Поднявшись, он потягивается и широко улыбается при виде моей отвалившейся челюсти.

– Как видишь, я оптимист. Или безумец. Зависит от точки зрения.

Может быть, он и безумец, но задница у него что надо.

Посидев еще немного на скамейке среди бетона и ящериц, я медленно бреду домой, тщетно пытаясь собраться с мыслями.

Уже надумала сходить к Лоле и пообедать с ней и Грегом, но потом представила, что она как раз выкладывает отцу все подробности наших безумных выходных. Уверена, он смеется как ненормальный, а я вовсе не хочу сейчас быть объектом для насмешек. Было бы здорово поваляться на пляже у Харлоу в Ла-Холья, но искренние любовь и внимание друг к другу в доме Вега напомнят мне о собственных не самых простых семейных отношениях.