Я сразу же почувствовала себя неловко, настолько, что вновь чуть не споткнулась.

— Итак, «Двенадцатая», — подбежав справа и схватив меня под локоток пропела «номер один». — Сейчас мы пойдём вон к тем двум симпатягам.

Девушка указала на двоих мужчин возле барной стойки. И сразу же потянула меня к ним. И эти двое мне сразу не понравились. Было что-то скользкое в их взглядах, такое неприятное, что мурашки шли по коже. И пока моя спутница мило болтала с незнакомцами, я стояла в сторонке молча наблюдая.

— Дорогуша, ты такая замкнутая, выпьешь? — отвлекаясь от беседы, повернулась ко мне новая знакомая.

— Нет, спасибо, я редко пью алкоголь, — ответила я, и обводя толпу взглядом заметила Бориса.

Хотела кивнуть своему руководителю, но тут же остановила себя. Нельзя показывать, что мы знакомы.

— Так-так, а этого я тут никогда не видела, — проследив за моим взглядом, изрекла «номер один». — Он вроде ничего. Пойдём, посмотрим, что это за фрукт.

— Эм… Нет, ты иди, а я тебя тут подожду, ладно?

— Как хочешь, — пожала плечами блондинка, и упорхнула в сторону Бориса.

Мысленно пожелав начальнику удачи и терпения, заказала у бармена минералки с лимоном, и уже было развернулась, чтобы понаблюдать за другими конкурсантками, как вдруг врезалась плечом в высокого мужчину. Минералка тотчас расползлась мокрым пятном на его чёрном пиджаке.

— Ох, простите! — отшатываюсь я, пытаясь найти в своей маленькой сумочке бумажные салфетки.

Смотрю на безупречные черты лица незнакомца, небрежную щетину, и притягательную улыбку. Его глаза, такие загадочные, завораживающие, тёмно-серые, с золотистыми вкраплениями. Такие холодные и безразличные ко всему. Всё в его облике было безупречно прекрасным и в то же время зловещим. На мужчине надет дорогой костюм, один только вид говорит сам за себя.

Волна тепла моментально разлилась по моему телу. Что это за чувство? Даже к мужу я не испытывала подобного, при первом знакомстве. Колени подкашиваются, а в груди будто расцветают тысячи пионов.

Я любуюсь его губами, и единственное чего мне сейчас хочется — чтобы он поцеловал меня. Но мужчина прерывает мои фантазии одной лишь фразой:

— Что ты творишь, глупая кукла?!

10. Глава 6

— Я тебя спрашиваю, безмозглая женщина, — цедит незнакомец сквозь зубы, дотронувшись до моих плеч, и хорошенько так встряхнув.

— По какому праву вы меня оскорбляете? — вырывается у меня, прежде чем я успеваю подумать.

Ожидаю, что мужчина вновь начнёт сыпать оскорблениями, или чего похуже. Но, незнакомец вдруг начинает смеяться. Весело так, как будто я сказала действительно нечто смешное.

— Забавная, сумасбродная кукла. Надо же, — издевательски говорит он, как только успокаивается.

Смотрит оценивающе, с головы до ног, словно раздевая взглядом как рентгеном. Задерживается на моих губах. Запрещаю себе прикусывать их, или чего хуже — облизывать.

— Вы ужасный грубиян. Если девушки здесь, то это не значит, что они куклы или вещи. Позвольте мне покинуть ваше общество, — говорю я, собираясь уйти.

— А кто же тогда? — усмехается он, хватая меня за локоть, не давая уйти. — Пустышки, жаждущие денег и любящие раздвигать ноги? Порочные девки, мечтающие о большом члене? Или очередные представительницы древнейшей профессии, считающие себя слишком «элитными» для обычного эскорта? — нагло вскидывает бровь незнакомец. — Выбирай, что считаешь нужным. Любое определение сойдёт.

У человека напротив меня, глаза горят свирепостью — первобытной, концентрированной, которая вот-вот прорвётся в болезненном разрушении, разнеся вокруг себя всё. Эта свирепость ощущается почти физически, висит в воздухе взрывоопасным облаком, не способном найти выход и рассеяться самостоятельно.