— Ирина Степановна, добрый день, — говорю я в трубку, когда свекровь наконец соизволила ответить на звонок.

— Алёнка? Что-то случилось с Валерочкой? Чего звонишь? — недовольно бормочет мать мужа.

— Ирина Степановна, у меня к вам просьба. Сможете посидеть с Павликом в выходные? Я привезу его, и заберу потом. Меня в командировку отправляют.

— А Валерка чего? — удивляется свекровь. — Да и какие такие командировки на выходные при живом муже? Снова будет голодным сидеть, мой сынок?

— Ирина Степановна, я вас очень прошу, — скрепя сердце, уговариваю я. — Мне заплатят сверхурочно, это всё ради лечения сына. Тем более, Валера хотел отдохнуть от Павлуши и меня с друзьями, — решаюсь добавить я, зная, что, услышав это она точно согласится.

— Ах, сынок, мой пухлощёкий малыш. Тогда, конечно, раз Валерочка так решил. Привози внука.

— Спасибо! — благодарю я, но свекровь уже скинула вызов. — Противная женщина, — ругаюсь я в пустоту.

Поправляю волосы, приглаживаю рубашку. Дела сделаны, вопросы улажены. Нужно и поработать.

8. Глава 5.1

Поздний вечер субботы. Москва не спит, бесконечные автомобили разъезжают по дорогам, все куда-то спешат. Огни ночного города отражаются в лужах. Снова потеплело, выпавший вчера первый снежок подтаял, оставляя после себя противную слякоть.

Елизаров паркуется на Саввинской набережной, возле одноэтажного здания напротив Москвы-реки. Открывает передо мной дверь своей «Ауди», и протягивает руку, чтобы помочь вылезти. Здание Клуба смотрелось бы совсем неприметным, если бы не охрана на входе и парковка, выглядящая как у казино в Монте-Карло.

— Ожидали чего-то другого, Котова? — веселится Борис, наблюдая за моей реакцией.

— Как-то невзрачно, — отвечаю я, и чуть не спотыкаюсь на непривычно высоких каблуках.

— Это закрытый Клуб. Он и не должен привлекать внимание, — произносит начальник, поддерживая меня за локоть, не давая упасть. — Надевайте маску, Алёна Сергеевна.

Достаю из сумочки обыкновенную чёрную карнавальную маску, Борис помогает завязать ленточки на узел на затылке. Облачается в свою. Таковы правила Клуба, это я уже запомнила. Елизаров подставляет мне локоть, и я хватаюсь за него как за спасительную ниточку, думая только о том, чтобы не упасть, опозорившись прямо перед охраной.

Нас пропускают без вопросов, как только начальник показывает им свою карточку гостя. Сотрудница Клуба в такой же маске — видимо они у всех одинаковые, и в строгом деловом костюме, помогает снять нашу верхнюю одежду, и добродушно приветствует.

Осматриваю себя в зеркало, всё ещё не веря, что могу выглядеть настолько вульгарно в моём понимании: короткое, едва прикрывающее пятую точку, обегающее платье чёрного цвета с откровенным декольте, лодочки в тон платья на высоченном каблуке-шпильке, тёмно-красная помада на губах. Мне нравится только то, как выглядят мои волосы в высокой причёске с ниспадающими русыми крупными кудрями по бокам лица. И возможно то небольшое, но симпатичное ожерелье. Всё это подготовил для меня Борис. Даже прислал коробку с тем откровенным, полностью кружевным красным бельём, что надето на моё тело под платьем.

Другой сотрудник Клуба приглашает нас пройти в комнату, где мне на грудь крепят маленький значок с номером «двенадцать». Какой-то документ подписывает Елизаров, кивает мне, и направляется прочь из помещения. Меня же проводят в следующую комнату, наполненную девушками в таких же откровенных платьях.

— «Номер двенадцать», вы у нас первый раз? — уточняет женщина лет сорока, единственная без маски тут.