Вино. Это все – его вино, в которое он насыпал каких-то феромонов или афродизиаков. Или мои пять лет исключительно деловой жизни, в которой я не позволяла своему девичьему прорваться наружу, закрыв его здравым смыслом?

Но мне все становится неважно, стоит ему обернуться и снова улыбнуться мне, немного сильнее сжав мою ладонь.

И откуда он только такой взялся, да еще с этой улыбкой? Вот даже не сомневаюсь, что она разбила множество женских сердец! Так и представляю, как он идет по ним, как по песку, а они похрустывают под его ногами.

Но я для того сюда и приехала, чтобы оставить сердце на замке, так что мне – не грозит!

Снова улыбаюсь, понимая, что в любой другой обстановке бежала бы от такого со всех ног. Зато здесь мое сердце в безопасности. Потому что не будет ни влюбленности, ни боли, ни разочарований. Только наслаждение! И я вполне могу себе позволить в него окунуться по полной!

Он смотрит на мое лицо так, будто прощупывает мою улыбку и настроение. И я улыбаюсь еще шире. Легонько кивнув, он подносит мою руку к губам, от чего по венам начинает разливаться блаженное расслабляющее и будоражащее одновременно тепло и увлекает меня за собой на совсем незаметную тропинку.

Море оказывается перед нами… Как – то вдруг.

Или – это мы оказываемся перед ним?

Я просто задыхаюсь в тот миг, когда кусты вдруг резко заканчиваются и мы оказываемся на песке у играющего бликами бескрайнего моря.

Задыхаюсь от всего одновременно.

От его аромата, тут же сметающего с меня все наносное, - вот так, одним-единственным дуновением ветра.

От горячего песка, который прожигает даже сквозь подошву сандалий.

От невероятного чувства свободы, которое нахлынуло и обожгло в единый миг.

И, наверное, - от какой-то детской радости, которая всегда волной поднимается в груди, стоит мне только оказаться у моря. Кстати, - сколько же я не была в отпуске?

- Это… Просто чудо! – выдыхаю я, - даже не ему, скорее, сама себе.

И меня накрывают горячие губы.

О-фи-геть, - последнее, что выдает мой мозг, прежде, чем полностью отключиться.

Потому что так – меня еще ни разу не целовали.

Жадно, - настолько, что, кажется, в наших слившихся губах сконцентрировалась вся пульсация сердца.

Горячо, - настолько, что тело пронзает миллиард иголок, выстреливая, как пузырики шампанского, внутри и скапливаясь горячим пульсом внутри живота.

Головокружно, - потому что я теряю себя и начинаю превращаться только в ощущения.

Пальцы сами впиваются в густые черные волосы, притягивая его голову к себе. И начинают скользить, - жадно, безумно, напитываясь и пытаясь надышаться, - по его горячей груди, сами собой запорхнув под футболку, по сумасшедшей мощи его чуть шершавого тела, по коже, которая, кажется, плавится и просто впечатывает мои ладони в себя, не оставляя сил оторваться, заставляя скользить еще и еще, - пробуя, будто на вкус, каждую шервавинку и каждый выступ.

Боже! Как же мне этого не хватало!

« Ты совсем не знаешь этого человека» - в последний раз подал признаки жизни здравый смысл, пытаясь, наверное, напомнить о том, что я всю жизнь была консерватором во всем, - и в отношениях тоже. Свидания, долгие разговоры, хотя бы первое узнавание и понимание человека, - вот что для меня всегда, - ну, до моего бывшего мужа, после которого ни с кем и ничего не было, - было на первом месте. И только потом можно было позволить обоим пойти дальше…

« Ну, - и чем мне все это помогло?» - резонно отозвался жар в груди, которую я беззастенчиво выставляю для его рук, которые, кажется, как и мои, тоже слегка сошли вдруг с ума…