Рука снова безошибочно ложиться на мой клитор, на этот раз сжав его двумя пальцами. Из моего горла рвется сумасшедший крик , - кажется, он знает мое тело даже лучше, чем я сама, потому что я даже и не подозревала о том, что способна на такие ощущения. Но крики захлебываются в горле, в которое толкается его язык. И меня будто прокалывают тысячи иголок, - так, что даже пальцы на ногах начинает сводить.

- Не сдвигай ноги, - хрипит он, придерживая их коленом и раздвигая еще шире. И снова эти сумасшедшие глаза прямо над моими. В них теперь как будто бушует буря, - и сумасшедшие оттенки от ярко синего до почти полной черноты пляшут передо мной, сводя с ума окончательно.

- Тс… - он обдувает мои прикушенные, оставшись без его поцелуя, губы.

А мое тело изворачивается и выгибается немыслимой струной, двигаясь ему навстречу, начиная тереться и одновременно отталкиваясь, стараясь убежать от наслаждения, которое начинает становиться уж слишком острым, до боли.

- Как ты хочешь получить оргазм? – уже почерневшие глаза совсем нависают надо мной, от чего я окончательно пропадаю, растворяясь в них до капли. – Так? – от сжимает мой клитор сильнее, слегка выкручивая его, от чего я просто ору, задыхаясь в безумном ощущении.

- Как? – повторяет он с нажимом, одновременно сжимая и пальцами сильнее.

- Ххххррр, - вырывается из моего горла.

Вообще-то, я никогда не получала оргазмов. Перепробовав все, что возможно, Ромка перестал пробовать, решив, что я фригидна. Пару раз было что-то такое похожее, но…

В общем, я смирилась после бесполезных и бессмысленных проб, которые больше доводили меня до боли, и стала относиться к сексу как к необходимому для тела массажу. Примерно это я и собиралась ответить, - но разве о таком говорят эротическому сну? Ну, или эротическому наваждению, оказавшемуся явью. И вообще – не на первом же свидании такое обсуждать, ну, - в самом деле! Это – вообще моя мучительная и постыдная тайна, которой я не доверяю даже подругам! Ну, а до психиатра я пока не дошла морально. И никогда, надеюсь, не дойду…

- Так как ты хочешь? – его голос становится мягче, как будто разливаясь по моей коже волной чего-то очень нежного, остужая невыносимый жар и заставляя трепетать как-то совсем новой гранью… Где-то уже под кожей, внутри…

Движения пальцев становятся ласковыми, отпуская наконец клитор и начиная на грани прикосновения порхать вокруг него, от чего спазм, запечатавший мое горло, немного отпускает и я, кажется, снова способна на то, чтобы издавать внятные звуки.

- Войди в меня, - бормочу я. Ну, внятно – это довольно-таки условно. Это похоже на почерк, который разбираешь только ты сам. И то, - лишь потому, что помнишь, о чем писал.

- Ты уверена? – в его глазах снова что-то вспыхивает, когда тяжелая напряженная головка прикасается к моему входу, снова заставляя меня задохнуться и до боли стиснуть пальцы на ногах. Боже, какое блаженство… Боже!

- Не слишком много для тебя сразу? – его головка кружиться у моего входа, надавливая на сумасшедшее чувствительные точки, от чего я снова теряю дар речи и, кажется, перестаю видеть.

- Да, - каким-то нереальным чудом выдыхаю, распахивая закрывающиеся глаза.

Он медленно проталкивается в меня, - буквально на пару сантиметров.

И я сладостно стону, чувствуя, как ускоряется кровь в венах.

Действительно, возможно, это слишком, - я все распухла там, внутри, став гиперчувствительной.

И теперь ощутимо чувствуется болезненность этого проникновения, - его орган действительно совсем немаленький, да и я от всего отвыкла…