«Ути, какой обидчивый!», — прошипела я про себя, а закрывшейся двери показала язык.

Взяла с кровати пару книг и покрутила в руках, пытаясь прочесть, но буквы были мне непонятны, будто древние письмена. Вздохнув, я расставила книги на полке, а тетради положила на стол. Значит, мне придется учить еще и язык, чтобы читать и писать. Вот влипла, опять учиться.

На Земле я не поступала в институт, меня отдали поздно в школу, так что в девятнадцать я только ее закончила. Мое поступление отложилось из-за свадьбы, решила, что буду поступать на следующий год, а пока устрою личную жизнь. Родители, конечно, отговаривали, но разве я слушала.

Я подошла к кровати и вытащила форму из матерчатой сумки. Короткая кожаная юбка, черный топ с чашечками, которые явно будут маловаты, и красная кожаная куртка, доходившая лишь до талии. Дальше достала новенькие чулки в черную сетку и лаковые туфли, на высоких шпильках.

— Да это не форма, а какое-то издевательство, — проговорила я, разглядывая вещи. — В стрип-клубе и то приличней одеты. Неужели тут все так ходят?

Меня мучили сомнения на этот счет. Может, Лизи решила поиздеваться надо мной и опозорить? Вполне возможно, нужно поспрашивать, а лучше посмотреть, кто в чем ходить будет. Повесив все на вешалку, я убрала вещи в шкаф, а потом, опустившись на кровать, устало откинулась на спину и уставилась в потолок.

Интересно, как там мама с папой? Наверное, убиваются по своей непутевой дочери, которая даже замуж выйти нормально не смогла. А Витор, что он сейчас чувствует? Может, угрызения совести и тоску, или рад, что избежал женитьбы и теперь развлекается напропалую? Сочинил сказочку о моей смерти, сделал скорбное лицо, мол, хотел спасти, но она оттолкнула меня и вот…

Ух, если я когда-нибудь его увижу... Это оскорбление я не спущу ему с рук так просто. Мне теперь терять нечего, я все равно попала на темную сторону, так что могу себе позволить месть.

Мои размышления прервал стук в дверь.

Это, наверное, Дер вернулся, решив, что я без него пропаду.

— Входи, — лениво проговорила я, даже не глядя на дверь.

Услышала, как дверь открылась, а потом раздался чужой приятный голос:

— Добрый день, Тори.

Я подпрыгнула как ужаленная и, сев на кровати, уставилась на незнакомого мужчину. Красавец, брюнет с карими миндалевидными глазами, широкими бровями, что сейчас сошлись на переносице, хмурясь. Прямой аккуратный нос, чувственные губы, изгибающиеся в коварной и хитрой улыбке. Высокие скулы, с легкой небритостью.

Нервно сглотнув, прошептала:

— Простите, я вас знаю?

Мужчина зашел в комнату, закрывая за собой дверь, прислонился спиной к полотну, руки сложил на груди и оценивающе окинул меня взглядом, словно решал, какую цену мне назначить.

— Не знаешь, но я твой непосредственный начальник, скажем так.

— Какой еще начальник? — непонимающе пролепетала я.

— Сексуальный, например, или брутальный. Может, даже чертовски красивый, — ехидно заметил он, расплываясь в такой очаровательной улыбке, что у меня сердце екнуло.

— А если серьезно? — все же нашлась я с ответом.

— А если серьезно, то ты будешь учиться в группе под моим руководством. Я — твой куратор на время обучения в академии, — сказал он, отрываясь от двери и направляясь ко мне какой-то грациозной и даже хищной походкой, от чего я залезла на кровать с ногами и прижалась к стене, наблюдая встревоженно за мужчиной. — Мы проведем вместе много времени, Тори. Кстати, ты умеешь быстро писать и заклеивать конверты язычком?

— Я… я… — заикаясь, пробормотала, совершенно сбитая с толку.