– Что заставило вас поехать в Париж? – спросил Джессоп.

– Я решила устроить себе отдых.

– Менее двух месяцев назад в вас стреляли. Вы вернулись домой всего две недели назад. И вот теперь вы отправляетесь в другую страну на поиски приключений.

– Марк говорит, что в этом нет ничего удивительного. По его мнению, это часть процесса выздоровления.

Джессоп удивленно поднял брови и скептически посмотрел на нее. Эбби сочла это неким подобием комплимента. Марк взял папку и принялся листать лежавшие в ней бумаги.

– Согласно сведениям, полученным от нашего человека в Подгорице, на месте преступления полиция нашла золотое ожерелье. Вы сказали, что оно ваше, верно?

– Да, сказала.

– Подарок от Майкла?

– Да.

– Можно мне взглянуть на него?

Заметив, что Эбби собралась что-то сказать, Марк опередил ее возражения.

– Должен избавить вас от конфуза. Охранники на входе, досматривавшие вашу сумочку, сообщили, что видели лежавшее в ней ожерелье. Его вообще-то нельзя не заметить.

С этими словами он протянул руку.

– Прошу!

Эбби ужасно не понравился его приказной тон, начальственное выражение его лица. Будь это в ее в силах, она бы стерла с его физиономии эту самодовольную улыбочку. Вот только как это сделать? У нее возникло желание броситься прочь, сбежать отсюда, но красный огонек рядом с дверью даже не думал мигать. Вторым желанием было закричать в голос, но такой радости она им не подарит.

Она покопалась в сумочке и вытащила ожерелье. Марк расплылся в улыбке. Эбби тут же захотелось выбить ему все зубы.

– Думаю, мы на время оставим его у себя.

Конечно, устало подумала Эбби. Они хотят увидеть, как я сейчас поведу себя. Но они не дождутся моей истерики. Я сдержусь. По крайней мере, на это сил у меня хватит.

Взяв сумочку, Эбби встала.

– Думаю, мне пора.

Марк продолжал разглядывать ожерелье. Джессоп проводил ее до двери.

– Будьте осторожны! – предупредил он.

– Желаете, чтобы родное правительство в очередной раз не посадило меня под замок и не ограбило?

– Кто-то хотел убить Майкла. Вполне возможно, что они могут начать охоту и за вами.

С этими словами Джессоп провел карточкой-ключом по считывающему устройству замка. Зажегся зеленый огонек. Эбби молча шагнула за порог. Никто даже не попытался ее остановить.

Она не знала, куда пойти. У нее было такое чувство, будто она болтает ногами, уцепившись за конец веревки, уходящей куда-то в небеса. Каждое лицо, обращенное в ее сторону, каждый шаг за ее спиной, каждая рука, толкнувшая ее в уличной толпе на Трафальгарской площади, как будто обвиняли ее в чем-то ужасном, о чем нельзя говорить вслух. А ведь именно этому мы якобы хотели положить конец, подумала она. Вине без улик, обвинениям без доказательств. Чтобы никто не мог выставить человека за порог, отняв у него то, что принадлежит ему по праву.

Последнее показалось обиднее всего. Ожерелье было последней памятью о Майкле. Расстаться с ним было равносильно худшему из предательств.

Зачем тебе нужно знать? – устало спросил внутренний голос. Другой ответил, как и всегда, твердо и настойчиво: потому что он заслуживает справедливости.

Сначала Эбби брела, куда ее несли ноги, но постепенно в ее сознании сформировалась цель. Ее походка сделалась легче, шаг тверже, и она не без радости отметила, что шрам на боку дает о себе знать не так сильно, как раньше. Вскоре она оказалась на Саутгепмтон-роуд, миновала Рассел-сквер, прошла мимо Британского музея, после чего направила стопы на северо-восток, пока не оказалась на Юстон-роуд. Напротив высилось здание Британской библиотеки, огромная колоннада из красного кирпича, соседствующая с вокзалом Сент-Панкрас. Во дворике бронзовый гигант, изображающий Ньютона, склонился над свитком с записью математических законов. Вход в библиотеку, словно пара часовых, стерегли железные деревья без листьев. Внутри охранник затянутой в резиновую перчатку рукой порылся в ее сумочке.