Только в этот раз всё будет иначе. Я покажу ему, что у меня есть характер. Вечно прощать его и быть для него удобной, покладистой собачкой я не намерена.

Я даю Гордееву последний шанс. ПОСЛЕДНИЙ.

Он должен перестать общаться с бывшей и отправить это трио на другой конец страны.

***

Мне стоило бы признаться в своей беременности, чтобы он понял, почему я ему отказала, и был со мной мягче.

Но страх и неподходящее для этого время не даёт мне этого сделать…

Пока все спят, я быстро соберусь и уеду. Вове не скажу, где остановлюсь, пока он не предоставит доказательства, что Снежана и Антонина Павловна больше не будут лезть в нашу жизнь.

Свои требования я передам ему в сообщении.

Подойдя к раковине, взяла стакан, налила фильтрованной воды из краника, выпила до дна.

— А, это ты! Напугала!

Внезапно на кухне зажегся свет, я чуть не выронила стакан из рук от неожиданности, когда услышала сварливый голос.

— Что ты здесь делаешь?

Этот недовольный тон принадлежал свекрови.

Она стояла, подперев плечом холодильник, облачившись в красный шёлковый халат с рюшами, таращилась на меня с кислой физиономией.

Впрочем, другого от неё ожидать не стоит.

— Пью воду на своей кухне, в своём доме. Или нельзя?

Я ответила ей тем же тоном, отзеркалив её ядовитый взгляд.

Тонкие брови Антонины Павловны поползли на лоб. Она фыркнула и скрестила руки на груди, очевидно встав в боевую позу.

— Да разве это твой дом? Ты сюда и копейки не вложила! Нахлебница, сидишь на шее у сына! Да ты как твой папаша — уголовник, — сплюнула мерзко, — затаилась в ожидании подходящего момента, чтобы обобрать моего бедного, влюбчивого мальчика до нитки!

— Закройте-ка вы свой рот или я всё расскажу Вове, — твёрдо отрезала я, шагнув к ней ближе. — Он выгонит вас взашей и слова выкудахтать не успеете в свою защиту! Также, как отослал вас тогда, когда мы заявили о намерении пожениться.

Лицо женщины вспыхнуло краской, а губы сомкнулись в тонкую линию.

— Ах ты маленькая паску…

— Владимир любит меня и он всегда будет на моей стороне. Я прониклась историей Снежаны, выразив своё сочувствие и понимание. Только благодаря моему согласию, Владимир пустил вас на порог дома.

Разумеется, я блефовала. Но какое же это было удовольствие наблюдать за реакциями свекрокобры. Кажется, она верила каждому моему слову и понимала, что начинает проигрывать.

Как вдруг, Антонина Павловна отлипла от холодильника, уверенно двинувшись навстречу.

— Послушай, Катя…

Оглянулась по сторонам и внезапно положила руку мне на плечо.

— Есть разговор. Серьёзный.

Я быстро её скинула, а она хмыкнула.

Интонация голоса кобры теперь смягчилась, Антонина Павловна почти перешла на шёпот.

— Дело в том, что… у меня есть важная информация. Вова попросил не говорить тебе… Он на коленях меня умолял… Правду я узнала случайно, поскольку мне нужно было готовить документы к оформлению опеки над Стёпочкой.

Липкий холод заскользил по спине, как предвестник чего-то нехорошего. Я заставляла себя твёрдо стоять на ногах и, в любом случае, не верить в бредни мегеры.

— Что вы имеете в виду?

— Ах, Катя… Всё-таки, думаю, ты должна знать правду. А дальше, выбор за тобой. Я сейчас всё тебе покажу! Предъявлю реальные доказательства! Ты пока присядь. И да… лучше выпей ещё воды. Я сейчас, мигом! Туда и обратно, в свою комнату. Захвачу кое-какие документы.

И след её простыл.

Я налила себе ещё немного воды, открыла холодильник, потому что у меня забурлило в животе. Взяла запечатанный в упаковке сэндвич с курицей и сыром, слегка перекусила.

Мне нужно было набраться сил перед тем, что я собиралась сделать. Завтракать здесь я не буду, а вызову такси и уеду, как и запланировала.