— Я здесь!

— Где здесь? Я не вижу тебя!

— И я тебя не вижу! Где ты?

— В лесу, — упавшим голосом заключила я и ещё раз огляделась.

Лес отозвался, словно вздохнул. Нет, Адриана, паниковать не надо! Всё будет хорошо! Как вошла сюда, так и выйду! Главное, не терять присутствие духа и не бояться!

Куда же я попала?

Узенькая тропинка вела вглубь чащи. Подумать только, чаща в парке! Надо полагать, это место не посещают толпы студентов, да и кладбищенский сторож отсутствует. Назад пойти? Я попробовала. Лес не пускал меня. Куда бы я ни повернулась, в какую сторону бы ни направилась, передо мной постоянно возникала тропинка.

— Вальтер, — позвала я. — Ты не уходи, ладно? Мне нужно сходить посмотреть…

— Нет! Адриана, не ходи никуда! Я не знаю, где ты, но стой на месте!

— Вот ещё, — пробормотала. — Как же не ходить, если тут тропинка…

Со вздохом я пошла вперёд, раз уж назад никак нельзя. И мне даже показалось, что лес обрадовался этому — ни она веточка не цеплялась за юбку, ни один камушек не колол ноги через подошвы туфель. Вокруг было тихо, и только голос Вальтера доносился из-за пелены, скрывающей меня: «Адриана! Адриана?»

Я решила не отвечать. Что толку кричать-то! Вот посмотрю и вернусь, а там, может, и способ найдётся, чтобы выбраться из этого странного места. Но, когда я внезапно вышла на прогалину, сразу забыла о своих добрых намереньях!

Кладбище!

Оно и впрямь было здесь. Камни — грубо отёсанные, но почти идеально круглые, замшелые, кое-где со сколами — усеяли поляну густо, как грибы. А с неба светила… луна? Как же так? Ведь на дворе день, солнце должно быть если не в зените, то высоко! Здесь же ночь… Я поёжилась, обняв руками книги у груди. Как странно! Но не страннее самого места.

Раз уж я здесь, стоит осмотреться. Камни на вид древние, и надписи на них почти не разобрать. Я присела у ближнего, потёрла ладонью мох, чтобы убрать его с высеченных букв, и удивилась: да ведь это старопись! На ней писали тысячу лет назад, а потом имперский язык пришёл на замену, став универсальным для всех королевств континента. Однако мне повезло — ведь церковные книги были написаны старописью, и мы изучали их в пансионе. Вот здесь, например, погребена женщина по имени Калисса — вдова почтенного возраста, пятидесяти трёх лет. А рядом, вероятно, её сын Астар, погибший в девятнадцать.

Поднявшись, я подумала, что где-то среди этих камней может находиться и то самое захоронение велета Селейна. И я найду его! Я, бедная девочка с окраины империи, найду могилу основателя этого города и стану знаменитой!

Уже забыв о темноте и пугающем свете луны, принялась ходить от камня к камню. Уже все руки были зелёными от мха, а я читала имена с упоением, представляла, какими были эти усопшие люди, как они любили одеваться, как ели и пили, кого любили… И будто наяву видела их, живых и прекрасных. Вот только могилы велета всё не могла отыскать.

Я дошла до края поляны, опасаясь двигаться к густой стене леса, и тут за спиной у меня раздался страшный вой. Кровь застыла в жилах, я бросилась к ближайшему камню, присела за него, выглядывая чуть-чуть, чтобы остаться незамеченной, с каким-то упрямым ужасающим восторгом. Неужели это то самое чудовище, о котором говорил Вальтер? Или так воет призрак? Увижу ли я эту дикую тварь? Или она станет последним, что я увижу в жизни?

Чудовищ было с десяток. Они выли и стонали на все лады, летели, как большие птицы с рваными крыльями, с бесформенными телами, то и дело ныряя вниз к траве, к камням, будто хотели достать кого-то. И несколько раз им это удалось — я услышала тоненький визг, похожий на щенячий… Божечки, да они загоняют щенка! Вот твари!