Чиновник написал записку на серебристом листке, сложил из него птичку и подул. Бумажная птаха затрепетала крылышками, сорвалась с его ладони и растаяла. Через несколько мгновений ее получит тот, кто станет моим мужем.

Скорее бы уже…

Мной овладело нетерпение – и непривычное волнение. Пусть это брак отчаяния, но все равно это брак. Я выхожу замуж, хоть и в каком-то смысле понарошку. Мы не скрепим наши отношения постелью, мы даже жить будем в разных домах, потому что какой идиот захочет пустить ведьму в свой дом?

Но мне было не по себе. Очень сильно не по себе.

Наконец, в коридоре послышались энергичные шаги – значит, мой будущий муж молод и силен, старики так бодро не ходят. Наверно, офицер. Да, точно офицер – чеканит шаг. Я машинально сжала пальцы в замок, сердце тревожно застучало, и на мгновение даже подумалось, что я совершаю ошибку.

Звякнули монеты, брошенные на поднос.

Что-то сжалось у меня в животе от волнения.

Вошедший был молод и богат. Только богачи носят зимой светлое пальто, только у богачей под пальто будет жилет с золотым шитьем и тонкие, идеально отглаженные штаны… впрочем, нет. Мой будущий муж принарядился для свадьбы, потому что хоть это и отчаянный, но все же брак, это я прилетела сюда в простом, почти домашнем платье, которое несколько лет, как вышло из моды.

У него действительно была военная выправка, темные волосы с легкой волной, зеленые глаза и пристальный взгляд, в который я рухнула, потеряв опору. Но здесь не было ни следа романтики или той влюбленности, о которой пишут в девичьих романах.

В кабинет вошел инквизитор. Матерый, мощный, подавляющий. Я почувствовала себя медузой, выброшенной на берег под палящее солнце. Он смотрел, а я падала – дальше, дальше, в бесконечную тьму, в которой невидимые руки сжали меня и приказали: подчинись. Склони голову перед законом и силой, которые обуздают тебя.

Я подчинилась. Поднялась со стула, низко опустила голову и, едва не рыдая от досады, прошептала старинную формулу покорности, которую ведьмы всегда произносили, когда рядом был инквизитор:

– Не замышляю зла, не ищу неправды, служу истине…

Дышать стало легче. Чужая безжалостная воля отступила, позволяя мне жить дальше, и я рухнула обратно на стул, затопленная нахлынувшей волной слабости. Только бы не упасть в обморок, много будет чести валяться перед ним… Чиновник с понимающим видом протянул мне флакон нюхательной соли, и ее бодрящая вонь помогла опомниться.

Да, он инквизитор. А я ведьма, которая никому и никогда не сделала ничего плохого. Мне незачем его бояться.

– Герберт, вы надо мной издеваетесь, – вздохнул мой будущий муж, усаживаясь на свободный стул, и я подумала, что даже не хочу знать имя того, с кем подпишу брачный договор. – Ведьма?

– Курт, а чего вы хотите? – ответил чиновник вопросом на вопрос, протягивая инквизитору бланк договора. – Какая это у вас уже, пятая?

– Седьмая, – пробормотал инквизитор, и я едва не схватилась за голову. Куда он дел своих предыдущих жен? Зачем ему так часто вступать в подобные браки? Мелькнула отчаянная и безнадежная мысль: подняться отсюда, сбежать, придумать другой способ спасти Мию – но двух крон было жалко, да и не спасти ее просто так…

– Ну вот. Вы оба в отчаянии. Так что незачем капризничать, берите, что дают. Скоро и такого не будет, с вашей-то репутацией.

Курт презрительно фыркнул, и я не выдержала:

– Я тоже, знаете ли, не в восторге от вас!

В ту же минуту невидимые пальцы стиснули мое горло, и, почти падая в обморок, я вспомнила: заклинание Незримой петли, этакий совет закрыть рот и не открывать его без спроса.