Жорж проследил, чтобы Ларина закрыла за собою дверь, приготовившись в случае чего сделать ей замечание и осуществить все как задумал. Но хоть в этот раз девушка догадалась, что перечить не стоит.

- Да, мама, - ответил демон, полностью восстановив свое дыхание. На лице мужчины появилось скучающее выражение, которое выводило Матильду из себя, впрочем, как и то, когда Жорж обращался к ней «мама». Демон все еще был не в духе.

- Сколько раз тебе говорить, что не надо называть меня «мама». Зови меня Матильдой. Я еще не разменяла свою третью сотню лет.

- Мама, может быть ты не будешь вслух говорить о своих преклонных годах? - насмешливо произнес Жорж. Он то прекрасно знал, что для демонов это не возраст, но живя среди людей, начинаешь привыкать ко многим моментам, в частности к продолжительности жизни, которая короче в несколько раз. - А то тебя сочтут умалишенной и закроют в одной палате с каким-нибудь Бонапартом или в худшем случае пирожным наполеоном.

- Не смей подкалывать маму, - строго произнесла женщина, обиженно надув губки.

- Мама, ты определись кто для меня. Матильда или мама, а то начинаю теряться, - вздохнул мужчина.

Иногда с матушкой было так трудно разговаривать. Он часто сочувствовал отцу, который получил в жены столь противоречивую особу. В один миг она могла быть мягкой и ласковой, а в другой злобной фурией. Причем, предугадать какой мама будет в следующий момент никто не мог. Однако при всех ее недостатках отец очень сильно любил жену и во всем ей потакал, стоило Матильде только чего-нибудь захотеть, как муж со всех ног кидался это выполнять. Жорж часто задумывался, а найдется ли в его окружении такая женщина, ради которой он будет готов в лепешку расшибиться или же шею свернуть.

Он надеялся что такая женщина еще просто не выросла, а когда наступит время, то она займет полагающееся ей место.

- Жорж, - строго произнесла она, - ты мне всю голову задурил. Я уже забыла зачем тебе звоню.

Опять упреки, как же мужчине они надоели.

- Зачем, мама? - демон решил не спорить, а то это могло затянуться надолго. Часто Матильда с удовольствием вступала в совершенно необоснованные перепалки, и если не выходила из них победительницей, то могла обидеться, причем надолго.

Сейчас было не самое подходящее время, чтобы спорить с матерью, поскольку за дверью ждала Ларина, с которой следовало до конца решить все внезапно возникшие вопросы.

Расхи приготовился слушать.

- У нас случилось радостное событие, - восторженно произнесла Матильда и ее лицо озарилось лучезарной улыбкой.

Демон задумался на тему того, что же могло так повлиять на мать.

- Опять ощенилась Тропикана? - маленькую собачку, что была любимицей у родительницы, Жорж собственноручно придушил бы, даже не опасаясь маминой истерики или папиного гнева по этому поводу. Хотя иной раз и у невозмутимого Гомера Расхи проскакивало подобное желание. Жорж был в этом уверен.

Тропикана обладала исключительной любвеобильностью и совершенной неразборчивостью в связях. Будучи маленькой комнатной собачонкой эта оторва умудрялась западать на огромных кобелей. Они липли к ней не хуже банных листов к пятой точке. После каждой такой встречи у псины появлялись на свет метисы. И как она только умудрялась их вынашивать? Но самым насущным вопросом был в другом, все щенки всегда были крупными. Жорж задумывался, а не прикормила ли она аиста, который украдкой приносил огромных детенышей, похожих на пап как две капли воды.

- Нет, - довольна произнесла женщина. - Тропочка на сносях, но ей еще рано. Вот через недельки четыре будет в самый раз,- мечтательно подкатила глаза Матильда, будто сама собралась щениться.