В этот раз полёт оказался недолгим. Мы даже не успели напугаться, как оказались в тёмном туннеле, ощущая затхлый воздух и сырость.

Кое-как поднявшись на ноги, мы попытались оглядеться. Но нас окружала непроглядная тьма.

– Что делать-то будем? – поинтересовалась я, понимая, что брести в полной темноте как-то меня не прельщает.

– Ты вампир. Ты должна видеть, – невозмутимо ответил Милдарк.

– А ты оборотень и тоже много чего должен, – фыркнула я. Хотя он вроде прав. Вампиры должны видеть в темноте. Но, видимо, либо я неправильный вампир, либо мои способности не до конца проснулись.

– Ладно, давай руку и пошли. Оттуда слышится какой-то неясный шум. Нам, скорее всего, туда, – воодушевлённо произнёс парень и без лишних слов потащил меня за собой. И хотя мы постоянно спотыкались, но довольно быстро преодолели путь до храма.

В конце туннеля мы обнаружили каменную стену с рычагом ровно посередине, который любезно подсвечивался ровным белым светом. И хотя было опасно так открыто дёргать за него, но выбора нам не предоставили.

Раздался противный скрежет, и каменная стена перед нами дрогнула, отъезжая в сторону. Мы оказались в тесной грязной комнатушке, из которой вела одна дверь. Отпустив мою руку, Милдарк приблизился к деревянной преграде, опуская ладонь на ручку и медленно поворачивая её.

Дверь приоткрылась, образую узкую щель. Оборотень замер. Я тоже затаилась, ожидая хоть какой-то реакции от Милдарка.

– Пошли, – скомандовал он. – Цветок где-то рядом.

– Уверен? – прошептала я.

– Да, – втянув в себя воздух, подтвердил оборотень. А после выскользнул за дверь. Пришлось поторопиться, следуя за парнем.

Храм оказался и в самом деле заброшен. И, кажется, очень давно. Грязь, деревянные обломки, разрушенный алтарь и паутина почти в каждом углу. Где-то слышались тихие голоса, но, должно быть, не на территории здания, а снаружи. Но мы с Милдарком всё равно старались не шуметь.

Преодолев просторный зал, мы вышли в такой же захламлённый коридор, стены которого потеряли былую белизну. Двери, встречающиеся по пути, наполовину были перекошены или и вовсе отсутствовали. Но волк вёл дальше по основному коридору, игнорируя попадающиеся ответвления.

– Сюда, – шепнул Милдарк, останавливаясь около двустворчатой двери, которая выглядела крепко и более чисто, чем остальные. Толкнув одну створку, волк протиснулся внутрь, проверяя обстановку. – Пошли, – скомандовал он и я последовала за оборотнем.

Первым делом я почувствовала запах, о котором говорил Милдарк. Сильный цветочный аромат заполнил всё пространство, даря чувство защищённости и чего-то родного. И шёл он снизу, останавливаясь лишь около дверей, которые до нашего прихода были закрыты.

Лестница обнаружилась сразу же, уводя своими ступеньками вниз к источнику сильного запаха. И мы с Милдарком не раздумывая поспешили скорее к цветку.

Спускались недолго. Вскоре перед нами предстал зависший в воздухе огромный бутон. Его светящиеся разными цветами лепестки были раскинуты во все стороны. Яркая жёлтая сердцевина притягивала взгляд и завораживала. Но это лишь поначалу.

Приглядевшись, можно было отметить тёмные пятна рваной формы на прекрасных лепестках, и собственно тусклый цвет сердцевины. И свет не такой интенсивный, как мог бы быть. Словно цветок медленно угасал.

– Это ужасно, – прошептала я, подходя ближе.

– Ну что? Пробуем? – спросил Милдарк, впрочем, не ожидая от меня особо ответа и тут же откупоривая крышечку на флаконе.

Мерцающие золотистые пылинки взлетели вверх, норовя вырваться на волю, и осыпать собой всё пространство. Но оборотень предусмотрительно поднёс флакон ближе к цветку, опустошая именно над ним.