Сто лет бы тебя не видеть!

– Ты же сам знаешь – некогда мне по гостям разъезжать.

– Зна-аю, – тянет он и мурлычет вкрадчиво: – А как там наша Сашенька? Не скучает по мне?

Знал бы он, что при звуке его имени наша язвительная стерва превращается в испуганную, дрожащую лань. Хотя… знает, наверное.

– Нет, Гор, не скучает. А ты бы тоже прекращал уже…

– Ох, Айка-Айка… уж тебе ли не знать, как я нуждаюсь в советах, – в тихом ласковом тоне я отчётливо слышу угрозу, но не боюсь. Хотя и не нарываюсь. И Гор быстро оттаивает: – Ладно, пусть расслабится твоя сестрёнка. Вы ж, бабы, дуры, все мечтаете о милых и нежных мальчиках…

– Нам не светит, Гор, у милых и нежных обычно уже есть мальчики.

– Тоже верно, – усмехается он. – Ладно, Айка, обращайся…

И, прежде чем я подала голос, Гор сбросил вызов. Вот и славненько!

Гор… Змей гремучий! Хозяин «Антракта», самого крутого ресторана в городе, и окрестных земель. Мало, кто знает, что его полное имя Егор. А вот то, что этот тип опасен, как ядовитая змея в брачный период, знают все. И угораздило же его запасть на нашу Алекс!.. Хотя, по правде говоря, это её угораздило! Сашка сама и виновата! Но не отдавать же теперь дурную и недальновидную сестру на съедение этому чудовищу.

***

Когда я въезжаю в свой родной район, снег снова сменяется дождём. Природа совершенно заблудилась!

Очередной звонок от мамы верещит как раз в тот момент, когда я проезжаю мимо нашей пятиэтажки. По привычке бросаю взгляд на балкон… и наблюдаю, как вслед за светящимся бычком с балкона вылетает то ли банка, то ли бутылка… Вот же свиньи колхозные! Кажется, мне всё же не избежать знакомства с Вальдемаром.

– Айка? – удивлённая и растрепанная мама запахивает розовый подростковый халатик то на груди, то на бёдрах... Но безуспешно. – Но ты ведь говорила...

– Я передумала! – стараюсь на неё не смотреть. Однако то, что я вижу за ней... О, Господи!

Это лучше один раз увидеть... чем увидеть не один раз. Сперва из комнаты раздаётся громкое харканье-хрюканье, а потом...

Вдруг из маминой из спальни... кривоногий и хромой... Выползает… аморальник с возбуждённой булавой.

Как-то так.

Фу!

По поводу «хромого» – это я утрирую, конечно. Но мамин Вальдемар, скажу я, очень колоритный тип. Типок.

– Ой… – выдавил из себя типок, вытаращив на меня слезящиеся глаза, и снова захрюкал, прикрывая рот ладонью.

– Вова, что с тобой? – забеспокоилась мама и устремилась к нему навстречу, но от меня не укрылось раздражение в её голосе.

– Прости… Ани, – сипит Вальдемар, – я это… поперхнулся… кхе-кхе (хрю)… случайно.

Ани! Трындец! Это что, производная от Анастейши?

Я закатила глаза к потолку…

Ух, а паутины-то сколько – мрак!

Ну а куда мне ещё девать глаза? На маму смотреть как-то неловко – халатик на ней не сходится, а под ним… только обнажённые бальзаковские телеса. Перевожу взгляд на Вальдемара. Справедливости ради надо признать, что природа одарила его очень смазливой мордахой, но, к сожалению, на этом подарки закончились. Жопа на ширине плеч, четыре хлипкие конечности, впалая грудь с реденькой порослью и выпирающий пупок, тщательно скрывающий железный пресс. А, ну ещё белые трусишки, вспученные на причинном месте.

Бр-р! Жесть!

Вальдемар, наконец, прохрюкался, изящным жестом откинул с лица длинные светлые волосы и молвил красивым, хорошо поставленным голосом:

– Простите ради бога… Добрый вечер, милая барышня. А Вы, наверное, Аика? – и обнажил ровные красивые зубы в широкой доброй улыбке.

– Наверное, – отвечаю коротко и хмуро, стараясь скрыть удивление.

Не-эт, это голова точно не отсюда! Что ж мужику так с туловищем не повезло?