3. Энергия побуждает искать способы, средства и объекты, которые могут восстановить равновесие. Например, другого человека, чтобы поделиться новостью или спросить совета, бутерброд или шубку.

4. Но далеко не все объекты, средства или способы могут подойти в данном конкретном случае. И тогда мы начинаем выбирать, что именно больше всего подойдет: какой конкретный друг, какой конкретный бутерброд или какая конкретная шубка.

5. Найдя то, что нам подходит, мы применяем его таким образом, чтобы удовлетворить свою потребность, например, встречаемся в кафе, покупаем там бутерброд и просим у подруги шубку.

6. Получив то, в чем нуждаемся, мы усваиваем полученный опыт, будь то переваривание пищи, либо впечатления, либо знания.

7. И после этого снова наступает спокойствие.

8. Приходит очередь следующей потребности.

Такова естественная продуктивная функциональная программа человека, заложенная в него самой природой.

Все очень просто. Однако в этот процесс могут вмешаться дополнительные факторы. Например, если я осознаю, что быстрый перекус мне сейчас будет неполезен, то, находясь на улице, я предпочту отложить удовлетворение своей потребности до прихода домой. Это будет мое сознательное добровольное действие, я по собственному выбору отказываюсь делать то, что я на самом деле хочу делать. А если я таки купила себе пирожок, но лихой велосипедист выбил этот пирожок у меня из рук, лишив меня возможности удовлетворить мою потребность, она, моя потребность, растоптана, или, говоря психологическим языком, фрустрирована, я испытываю негативную эмоцию по отношению к велосипедисту. И в этой ситуации моей потребностью становится выражение гнева. Я могу это сделать по-разному: рассказать о происшествии знакомым, обозвать велосипедиста на всю улицу; выместить гнев на стуле, мысленно «посадив» на него велосипедиста. Одним словом, эмоцию полезно отдать обратно в мир.

И если я не сдержана никакими социальными нормами и мне все равно, как отнесется ко мне мир, я ее тут же отдам, публично покрыв злодея трехэтажным матом. А если я – человек, которому с детства внушены правила приличия и мысль «ну что ж, он не виноват, это ты раззява», или «бессмысленно кулаками махать, пирожок не вернешь», то я подавлю ее, эту эмоцию, оставлю себе, и она меня будет тихо грызть, присоединившись к другим таким же подавленным собратьям, в виде язвы, мигрени, половых расстройств, ворчливости, неудачливой судьбы (которая прямо проистекает от, например, ворчливости) или эффекта пружины, когда долго подавляемые эмоции в стрессовый момент изменяют человека до неузнаваемости, делая его подлым, агрессивным или, наоборот, жалким до омерзения. И наша жизнь – это постоянный поиск баланса между тем, чтобы не накопить в себе отрицательного, чтобы ответить адекватно на получаемое извне и в то же время чтобы не стать при этом изгоем.

Естественно, что тот способ, которым я реагирую на велосипедиста, – это то, чему меня научили родители, прямо или косвенно. У каждого из нас миллион разных способов реакции, которые мы в обиходе называем «чертами характера». И тогда мы говорим о себе: «Я такой человек, который…» И эта фраза демонстрирует нашу неизменную убежденность в наших автопилотных привычках. Говоря так, мы отождествляем себя со своими способами жить. Однако мы есть не только наши способы и привычки.

На деле программа, заложенная в нас природой, как видно, редко работает идеально. Всегда находятся мысли, или чувства, или действия других людей, которые вмешиваются в этот цикл и заставляют нас либо отклониться от него, либо совсем прервать. И потребность остается неудовлетворенной. Если мы сознательно откладываем ее удовлетворение, поставив на первое место какую-то иную потребность, более важную для нас в данный момент, то это не нарушает нашего развития. Если же мы прерываем себя под влиянием стыда или страха, не осознавая этого, мы накапливаем в себе неосознаваемый невыраженный гнев, страх или обиду, или неосознаваемую невыплаканную горечь, связанную с болью потери, и т. д. Невыраженная эмоция никуда не исчезает, она записывается в теле, в том месте, где мы напрягли мышцы, чтобы ее удержать. И мы так и носим ее с собой всю жизнь. И мало того, что мы, не выражая эмоции, постепенно скрючиваем свои тела мышечными спазмами, так или иначе, сами того не замечая, мы выпускаем их неуместно и косвенно в мизерных дозах или, наоборот, в гротескно-огромных дозах прямо и бескомпромиссно, стоит только нас задеть за живое. Так происходят «странные» отношения, где мы вроде все стараемся сделать, чтобы их наладить, а они разваливаются; странные «приключения», когда деньги утекают сквозь пальцы, что-то не получается или, наоборот, все время происходит что-то неудобное, неприятное или даже трагическое.