Джесси провела у Лили около получаса – разговаривала с ней о том о сем и в то же время подмечала небольшие медицинские детали, после чего попрощалась, а Лили задремала. Уходя, она столкнулась с отцом девочки, который выходил из лифта на этаже интенсивной терапии. При виде Джесси он вроде бы удивился, неловко замялся, что было на него не похоже, и посмотрел ей прямо в глаза, наполненные болью. Она была уже отнюдь не такой жизнерадостной, как возле постели пациентки, – выглядела глубоко подавленной и смертельно бледной.

– Я… медсестры сказали мне вчера про вашего супруга… примите мои соболезнования… и насчет того, что я наговорил… я просто был в расстройстве из-за Лили. Я и теперь расстроен и намерен свозить ее на консультации, как только мы отсюда выпишемся. Где-нибудь обязательно должны быть новейшие технологии, чтобы поставить ее на ноги. Нам нельзя сдаваться, она не может сидеть в инвалидном кресле до конца дней. Для нее это будет трагедией, – мрачно проговорил он, но его тон в разговоре с Джесси уже был гораздо мягче, чем накануне.

– Трагедия – это лишь отношение к проблеме, – твердо сказала Джесси.

Она была сильнее, чем могло показаться, даже в своей тяжелейшей ситуации. Она по-прежнему оставалась крутым профессионалом, и нужды и интересы пациентов занимали ее в первую очередь.

– Ее жизнь не должна быть трагедией, мистер Томас.

Ей хотелось, чтобы не только Лили, но и ее отец тоже это понял, потому что он неизбежно будет влиять на самоощущение дочери. Если жить в атмосфере отчаяния, это будет сильно сказываться на ней, а Джесси не желала этого ни ей, ни другим своим пациентам – в какие бы аварии они ни попадали и какие бы травмы ни являлись их последствиями. А оптимистичный настрой в отношении будущего являлся принципиально важным для ее выздоровления. Именно поэтому ей хотелось, чтобы Лили поехала в клинику Крейга – чтобы ее жизнь наладилась, причем самым оптимальным образом.

– Она может жить потрясающей жизнью, и мы ей этого желаем, мистер Томас. Есть уйма вещей, которые ей будут по силам – водить машину, учиться в колледже, осваивать профессию, заниматься политикой, выйти замуж и рожать детей. Единственное, что она не сможет, – это пользоваться ногами. Остальное у нее в порядке. Нам просто нужно переориентировать ее цели.

Все обстояло несколько сложнее, но Джесси хотелось подчеркнуть, что стакан скорее наполовину полон или близко к этому, чем наполовину пуст, и Лили быстро уловит и отреагирует либо так, либо эдак.

Билл напрягся, его голос снова зазвучал агрессивно:

– Она больше не сможет кататься, не поедет на Олимпиаду. Никогда не завоюет золотую медаль, а она шла к этому пять лет. Никогда не будет танцевать и ходить, не пойдет на свадьбе к алтарю, и сколько парней, по-вашему, захотят взять в жену девушку-инвалида, пусть даже трижды красавицу?

В его глазах стояли слезы. С тех пор как Лили попала в аварию, он только об этом думал, а после прогноза Джесси, что его девочка больше не будет ходить, эти мысли стали еще навязчивее.

– Хороший – возьмет. В Стэнфорде одновременно со мной проходил ординатуру парень с такой же травмой, как у Лили. Он был в инвалидной коляске и хотел специализироваться в нейрохирургии из-за того, что произошло с ним. Он женился примерно в то же время, что и мы, и, по последним данным, у него шестеро детей. Его жена – замечательная женщина, тоже врач, и обожает его. Она занимается новейшими разработками в области спинальных травм, вероятно, из-за него. Даже после таких аварий можно жить полной жизнью. Я не говорю, что это легко, и Лили лгать не стану, но я собственными глазами видела, чего могут добиваться люди. При правильном отношении и обучении Лили сможет достичь многого. А все могло бы быть гораздо хуже. У нее травма в области грудного отдела, а не шейного – она может использовать туловище и верхние конечности. При травме шейного отдела люди управляют коляской, пользуясь дыхательной трубкой, и даже так добиваются результатов. И что более важно, она жива. Не всем из тех, кто оказался на подъемнике, настолько повезло, и в ближайшие дни в городе состоятся похороны. Люди, приехавшие в Тахо, как Лили, отдохнуть и покататься, погибли.