И вот в тот момент, когда я обмякла в его руках, он начал двигаться. Сначала медленно, выходя из меня почти полностью, потом так же медленно входя в меня обратно до упора.

– Кать, я больше не могу сдерживаться, – шепнул он и ускорил ритм движения.

– И не надо, Миш!

Я сама уже двигалась ему навстречу, и меня накрыло оргазмом второй раз. На этот раз мы кончили одновременно. Свой стон я опять выдохнула ему куда-то в шею. Он постоял еще так пару секунд, давая нам обоим возможность отдышаться.

– Господи, Катя, как же я долго хотел этого, – выдохнул он мне в макушку, – в душ?

Я кивнула.

– Подожди, я вытру! – он дотянулся до бумажных полотенец, что стояли тут же, на столешнице, и тихонько рассмеялся, – сейчас вся будешь в моей ДНК.

И аккуратно вытер мои бедра. С ума сойти! Вот ТАК точно ни один мужчина не делал после секса.

– Пошли, провожу, – сказал так, будто это он был хозяином в доме, а не я.

– Не надо, я справлюсь, – выдохнула я.

– Уверена?

Я кивнула. Вот в чем я совсем не была уверена, так это в том, что в душевой не повторится все еще один раз.

У меня была личная душевая, вход был из моей спальни, но за стенкой душевой была спальня Анюты и Антона. И у них в комнате было слышно, когда шумит вода и вентиляция в моей ванной комнате. Я боялась, да чего уж там, я была уверена, что едва мы там окажемся с Мишей вдвоем, то эта самая вентиляция будет долго шуметь, а вода литься. Лишние вопросы по утру от детей, хоть и уже взрослых, мне были не нужны. Совсем не нужны.

Мои дети, конечно, далеко уже не дети, да и я одинокая взрослая женщина, но Михаил их друг. А поэтому:

– Уверена, – и я попыталась слезть со столешницы.

– Иди сюда, вредина, – Михаил аккуратно поставил меня на пол. Ноги мои подгибались, руки не слушались. Он помог вернуть многострадальные бретельки (чтоб им пусто было!) на плечи и еще раз провел по стоящим соскам, что предательски оттопыривали шелк пижамы. Его прикосновения к моей груди были нежными, но мои нервные окончания были сейчас обострены до предела, я рвано выдохнула от его нежных прикосновений и задержала дыхание. Миша, рассмеявшись своим низким смехом, прижал меня к себе, и я почувствовала подозрительное движение в области его паха. Этот невероятный мужчина готов был повторить!

– Катя, я же еще там, сидя за столом на летней кухне, готов был на тебя наброситься. Не знал, как потом из-за стола встать. Что ж ты со мной делаешь-то, женщина?

– Ровно то же, что и ты со мной, – усмехнулась я, отстраняясь от него, – как завтра детям в глаза смотреть будем, Миш?

– Ой, да брось! Они люди взрослые, поймут. А хочешь, я сам им завтра объявлю о том, что мы теперь с тобой вместе?

Я молчала.

– Кать, мы ведь вместе? – он попытался заглянуть мне в глаза.

Вот к такому повороту я, честно говоря, не была готова. Совсем.

– Катя, – растягивая звуки, позвал он, – посмотри на меня.

– Миш, иди спать. Утро вечера мудренее, – и я вышла из кухни на ватных ногах, так и не позволив ему заглянуть мне в глаза.

Глава 5

В кровати я долго ворочалась, пытаясь осознать, что же я натворила. Ведь он же друг моих детей. Потом, вспоминая, что мы с ним творили на моей столешнице, лежала и улыбалась как похотливая кошка.

Вот уж точно говорят, что темнота – друг молодежи. Оказывается, и не только молодежи!

Ох, Катя-Катерина, что же ты наделала? Но теперь уже поздно себя ругать, что сделано, то сделано. Удовольствие получено? О, да! Два раза! Ладно я, женщина одинокая, а он-то с чего вдруг? Молодых девушек, что ли, вокруг него мало? А, кстати, я ведь даже не знаю, есть ли у него девушка.