— Огой, — я медленно кивала головой, судорожно думала, что же теперь делать.

Не кричать. Не ругаться. Это же ребёнок. Она искренне хотела помочь. Надо найти хорошее и это хорошее…

— Зато пыли сто процентов нет, — я улыбнулась испуганной Лиле.

Девочка недоверчиво смотрела, наверное, с минуту, наконец, поняв, что ругать её не буду, немного расслабилась.

— Прости?

— Признать ошибку мало, надо её исправить, — я мягко пригладила растрёпанные волосы Лилы.

— Я не умею обратно.

— Обратно и не надо. Я на кухне видела вёдра, сейчас принесу и мы вместе вынесем мусор на улицу.

— А я помогу! — Лила радостно улыбнулась и побежала вперёд меня на кухню.

Дети такие дети.

— Только чур магию сегодня не применять! — ответом мне послужил затихающий топот где-то внизу. — Вот и поговорили.

На то, что в кухне всё обойдётся, я даже не надеялась. Где дети там и шум. Поэтому услышав грохот совершенно не удивилась, но на всякий случай перешла с быстрого шага на бег.

— Ого!

Моей фантазии не хватило, чтобы предвидеть такой размах. Лила испуганной мышкой прижимала к себе маленькое ведёрко. Правда функция это ведёрка была по его размерам — декоративная. В него, может, жменя некрупной клубники поместится. Вокруг девочки в художественном беспорядке лежали: подстаканник, медная ступка с пестиком, декоративные кастрюльки, медный черпак литра на два, пустые жестяные банки для хранения, деревянный коробок с солью (большая часть соли оказалась на полу), лопатка, шумовка, скалка и завершала картину оборванная с одного края полка, на которой собственно всё либо стояло, либо висело на крючках.

— Ой?

— Огой. Думаешь в это ведёрко собирать мусор?

— Оно красивое.

— Красивое, — медное, как и большинство кухонной утвари здесь, с выбитым цветочным узором. Но оно же декоративное.

Честно, я устала и больше всего хотела поесть, помыться и спать. Раздражение так и рвалось наружу, а приходилось напоминать, что с ребёнком воевать — себя не уважать. Кто из нас не чудил в детстве? Все. А некоторые и, будучи взрослыми, чудят так, что страшно делается. Ладно, посуда не разбилась, только соль рассыпалась, но это мелочи. И в глупые приметы я не верю. Всё зависит от желания человека.

— Иди сюда, — я осторожно подняла Лилу из "окружения" и перенесла к двери, здесь нет ничего что могло бы упасть. — Стой здесь, а я себе найду подходящий размерчик.

Вёдра с большими кастрюлями стояли под столешницей островка за вышитыми цветами шторками. Я думала, что Лила первым делом полезет сюда, ведь это по её росту, но нет, ребёнок стремится к высотам. Это хорошо, жаль после этого стремления уборки прибавляется.

Я взяла обычное десятилитровое ведро, нашла совок, а вместо веника пришлось брать щётку для стола. Ничего, Тавей вернётся и купит нормальный инвентарь. В доме даже швабры не сохранилось, не говоря уже о тряпках и моющих.

— Ты злишься? — Лила обогнала меня на лестнице и заглянула в глаза.

— Нет, — я улыбнулась и погладила девочку по голове. — Я просто устала. День был тяжёлым и длинным.

— Ба, когда дед так говорил, наливала ему стопку, может…

— Нет, Лила, бабушка зря так делала.

— Почему? Дед добрел и шёл спать.

— Потому что это переходит в привычку и чуть что человек начинает тянуться к стопке, а это неправильно, это слабость. К тому же вредит здоровью.

— А почему тогда ба умерла, а дед нет?

— Потому что бабушка больше сил и себя отдавала, а дед был потребителем.

— Кем?

Я тяжело вздохнула, поцеловала Лилу в макушку ,и положив руку на плечо, повела наверх, с такими темпами мы никогда не приберёмся и спать не ляжем.