Вспомнилась одна история-быль, которая приключилась лично со мной. Обычная, ничем не примечательная история, но в ней есть отдельные нюансы, которые показывают сложности, в условиях которых решались уникальные задачи государственной важности. Это было буквально через несколько дней после моего прибытия на полигон.

Улыбаясь, произнес эти слова из заголовка главный инженер части, когда назначал меня старшим бензовоза на следующий день. Я пытался возражать, аргументируя, что не новичок, а офицер с довольно приличным войсковым опытом, хотя в части явно была масса офицеров, не только не имевших офицерского опыта, но и не служивших на полигоне. Как понимаете, дискуссия в армии – дело малоперспективное, что было убедительно подтверждено и на этот раз. А посему в шесть утра на следующее утро я уже сидел в кабине бензовоза, слабо представляя, где заправочная база и сколько времени у нас займет вся операция. «Часам к трем вернемся в часть», – заверил меня водитель, и, как мне показалось, он выглядел опытным и бывалым специалистом. Путь был неблизкий – почти сто пятьдесят километров в один конец, цистерна бензовоза была пуста, погода стояла солнечная и тихая. Все складывалось удачно, как мне тогда казалось. Вполне естественно, что с водителем мы сразу начали обычный в таких случаях разговор. Меня интересовало, откуда он родом, как переносит тяготы службы и многое другое, позволяющее создать представление о человеке. Оказалось, что до призыва в армию он успел около двух лет поработать у себя на родине в колхозе водителем. Жили они в небольшой деревушке на Смоленщине, у него были мама и младшая сестренка, по окончании срока службы он планировал вернуться к ним.

Так за разговорами незаметно прошло время, и где-то в полдесятого мы уже подъезжали к заправочному комплексу, который располагался недалеко от Сары-Шагана. Скажем так, неторопливость тыловых служб всех уровней является признаком хорошего тона для приличных организаций. Это знает каждый, кто хоть раз в жизни сталкивался с подобными службами. Поэтому вполне естественно, что, потолкавшись более трех часов, мы, довольные и счастливые, покидали заправочный комплекс с полной цистерной бензина. Довольно быстро мы выполнили несколько поручений, которыми нас нагрузили сослуживцы. Одно из них было стандартное: каждому офицеру, едущему в Центр, выдавался чемодан, в который помещалось десять бутылок водки, и офицер должен был привезти его заполненным. Как уже отмечалось, на полигоне в те годы был очень строгий «сухой» закон, но жизнь остановить невозможно. Всегда, помимо воли и сознания, существуют праздники, юбилеи, дни рождения и мало ли чего еще. Кто придумал эту традицию с чемоданом, мне было неведомо, но нарушать традиции было не в моих правилах. Наполнить чемодан удалось довольно быстро в Сары-Шагане, заодно там мы с водителем и пообедали.

Закончив все дела в районе двух часов дня, двинулись с заполненной «под завязку» цистерной в распоряжение части. Небольшая ремарка: у читателя может сложиться впечатление, что его внимание останавливается на каких-то мелочах несущественного свойства. Это не совсем так, потерпите немного и поймете, что впоследствии они окажутся существенными и значимыми.

Итак, по той же «бетонке» довольные и счастливые мы катим на нашем, уже почти родном, бензовозе, правда, в обратном направлении. Все, как несколько часов назад. Все, да не все! Проехав километров двадцать, услышали какой-то хлопок. Водитель жалобно посмотрел на меня и прошептал: «Надо останавливаться». Ну, надо так надо. Выходим оба из кабины и видим такую картину: одно колесо из двух задних спущено. Тут надо пояснить, что бензовоз был на базе грузовика ЗиЛ-130, у него один задний мост, на котором посажено по два колеса с каждой стороны. Так вот, с одной стороны одно колесо оказалось спущенным. Запасное колесо в резерве было, и мы дружными усилиями поставили его на место спущенного. Можно было ехать дальше, что мы и сделали. Но, как говорится, счастье было недолгим. Минут через двадцать мы услышали знакомый хлопок. Все подтвердилось: спустило еще одно заднее колесо, но уже с другой стороны. Запасных колес больше нет, впереди более половины дороги, вариантов практически тоже нет. Снимаем спущенное колесо, а класть его уже некуда, так как место предусмотрено только для одного, а оно уже занято. С большим трудом затаскиваем его на цистерну, а оно ведь тяжелое, и закрепить нечем. Принимаем решение периодически проверять на ходу, вылезая из кабины. В таком ключе проехали еще минут тридцать и услышали что? Совершенно верно – хлопок! Осмотр показал, что спустило одно из двух задних колес. Пришлось его снять и тем же путем отправить наверх, на цистерну. Деваться некуда, надо ехать дальше, хотя при полностью нагруженной машине у нас на заднем мосту осталось по одному колесу с каждой стороны. Пришлось двигаться осторожно, на предельно низкой скорости. Как известно, беда одна никогда не приходит. Не прошло и пятидесяти минут, как послышался очередной ненавистный хлопок. Дальше ехать стало невозможно, а нам еще до поворота на грейдер километров пятнадцать и по грейдеру сорок пять!