В дверь снова постучали. Я едва не застонала. Ну кого там еще принесла нелегкая? Свекра? Золовку? Одного скандала мало, этой семейке непременно нужно довести меня до истерики!

– Госпожа, ваш муж приказал принести вам это… – Служанка осторожно заглянула внутрь и внесла в комнату поднос. Она оставила его на столе и с поклоном удалилась. Я посмотрела на подношение и по-настоящему удивилась. Надо же! На подносе лежало три небольших пирожных: одно с кокосовой стружкой, другое в шоколадной глазури и последнее с большим количеством крема.

Я смотрела на это средоточие калорий и не понимала смысла данного подарка. Служанка сказала, что его прислал Аристарх, но зачем он это сделал? Что пытается сказать этим жестом? Откуда мне знать, а вдруг эти сладости означают нечто большее, чем простое угощение? Вдруг я съем их и этим самым выражу свое согласие на еще одну ночь с ним? А вдруг они вообще отравлены?

Последнее предположение оказалось весомее всего. Этот Аристарх явно не рад новой жене, еще попытается избавиться от меня… Нет, пирожные подождут.

За дверью все стихло. Не слышно даже шагов и голосов слуг. Солнце этого мира начало клониться к закату, и я вновь подошла к окну. Как же здесь высоко! И тем не менее красиво. Отец всегда предпочитал селиться высоко, но раньше я не придавала этому значения. Оказывается, это у него в крови. Или у нас в крови? Не знаю, я не чувствую себя драконом.

У меня пропало всякое настроение. Не хотелось никого видеть, даже отца. Я легла на кровать и попыталась заснуть, но куда там – в этом дворце невозможно отдохнуть, всем обязательно что-то от меня нужно!

В дверь постучали. Вновь вошли три служанки, которые утром помогали мне одеться.

– Госпожа, вы приглашены на ужин, – сообщила одна из них. – Наш господин хочет видеть вас в главной столовой, чтобы представить своему двору.

Я устало закатила глаза. Здесь еще сохранилось официальное представление! Я читала об этом в романах. Все сходятся на том, что это невероятно скучное занятие, пережиток феодализма. Но выбора мне никто не оставил. Девушки причесали меня, принесли мне (о чудо!) платье без корсета. Оно нигде не жало и не мешало дышать, позволяя чувствовать себя свободно и раскованно.

Но больше всего времени заняло мытье головы. Служанка нанесла мне на волосы сильно пахнущую травой смесь и долго втирала ее. И лишь когда прозрачная вода таза приобрела темный оттенок, будто в нее вылили акварель, я заподозрила неладное.

– Что ты делаешь? – вскричала я, отталкивая девчонку.

– Смываю краску с ваших волос, госпожа, – испуганно пролепетала она, явно не готовая к такой реакции. – Это приказ госпожи Катерины.

– А меня спросить ты забыла? – кричала я, чувствуя, что здесь практически беззащитна даже перед слугами. – Может, я не хочу, чтобы мне смывали краску с волос? Может, она мне нравится!

Я крашу волосы с пятнадцати лет. Что поделать, если они у меня имеют очень странную особенность – выгорать на солнце до рыжего оттенка. Создается странный и неестественный эффект: у корней волосы темные, а по остальной длине рыжие, будто языки пламени поднимаются к моей голове. Кому-то такое нравится, но мне нет. Я всегда мечтала об однотонных волосах, поэтому предпочитала красить волосы. А теперь краску просто смыли какой-то дрянью.

Испуганная служанка весь вечер старалась ко мне не подходить. Я с горечью наблюдала, как другая девушка просушивает мои локоны полотенцем. Вновь они приобрели природный цвет, в них бушевало пламя. Двухцветные волосы… Как я их не люблю!