Наевшись наваристой похлебки, я поднялась наверх, где располагались комнаты под сдачу.

Матрас был не такой мягкий, как дома, но все же лежать на нем было гораздо удобнее, чем в стогу сена.

До Стенмарка был день пути. Пускаться в дорогу сейчас означало очутиться ночью в незнакомой местности. Мне и днем негодяй попался, чего уж говорить о тех, кто бродит по ночам.

Потому я рассудила, что лучше хорошенько отоспаться, а утром выдвинуться в путь.

Едва забрезжил рассвет, я подскочила с кровати. Нужно было собираться. Вытащив из сумки чистый лист и карандаш, я быстро нацарапала:

«По дороге из Гутенвиля в Поющие холмы первый поворот налево лежит человек, придавленный деревом. Назвался Тибром. Занимается тем, что заманивает женщин в безлюдные места и насильничает их».

Спросив у зевающей за стойкой хозяйки таверны, где находится полицейский участок, я поблагодарила за вкусную еду и кров и направилась в конюшню. Лошадки Тибра спокойно стояли в стойле и жевали сено. Одну из них я вывела из денника. Уздечку пришлось позаимствовать в соседнем деннике. Да, знаю, хозяин не обрадуется пропаже, но я возместила ущерб, оставив монетки. Можно было бы позаимствовать и седло, но это было бы большой наглостью. Возможно, стертая задница мне потом спасибо не скажет, но у меня тоже есть свои принципы.

Перед тем, как покинуть Гутенвиль, я завернула на улочку, где находился полицейский участок. Каким бы ни был подонком Тибр, а убивать его я не собиралась. Пусть с ним разбирается полиция.

Взбежав на крыльцо, я пригвоздила дротиком записку о том, где искать Тибра, к входной двери. Первый же полицейский, пришедший на работу, увидит ее. И судьба незадачливого насильника будет зависеть только от порядочности нашедшего записку полисмена. Причем мне освобождение Тибра ничем не грозило. Вне зависимости от того, что он наплетет служителям порядка, я уже буду далеко от Гутенвиля.

На стене полицейского участка висел большой деревянный стенд «Внимание! Розыск!» Из чистого любопытства взглянула на него. Мало ли, преступников нужно знать в лицо. Может, и Тибр здесь красуется. Более чем неожиданно было увидеть среди бандитских рож себя.

«Лэра Лея Мориус. Ушла из дома и не вернулась. Нашедшего ждет награда в 10 000 фартингов».

Ого! Оперативно дядюшка сработал.

Вероятно, этот листок повесили здесь не раньше вчерашнего вечера. Иначе добрые сознательные граждане непременно повязали бы меня еще вчера. 10 000 фартингов – это вам не шутки! Дядюшка прямо-таки расщедрился.

Пришлось сорвать листок с доски. Надеюсь, к тому моменту, как повесят новый, я буду отсюда далеко.

На всякий случай повозила рукой по дороге и измазала лицо в дорожной пыли.

Выехав из города, свернула в рощицу. Зашла вглубь подальше от тракта, привязала лошадь к дереву.

Нужно избавляться от всего, что может выдать во мне девушку. Вон, Тибр как-то сразу определил, хоть и виду не подал. Сняла кепку и, вынув шпильки, распустила волосы. Провела по шелковистым прядям, прощаясь. Жалко, но что поделать. Достав нож из-за голенища, резанула по волосам. Еще и еще. Волосы осыпались на землю, как сжатые золотые колоски. Без зеркала, конечно, я не могла рассчитывать на более-менее приличную прическу. Но в моем положении лучше походить на грязного оборванца, чем хоть чем-то напоминать девушку.

Кроме волос, было еще кое-что, что могло выдать меня с головой. Грудь. Хорошо, что она была небольшая, но даже в широкой рубахе, если приглядеться, можно заметить выпуклости при определенном ракурсе. Наверное, пока я смеялась над его историями, Тибр тем и занимался, что приглядывался к подозрительным местам.