– Если вы имеете в виду свечение, то это наследие моей матери, – ответил советник, сделав несколько хитрых пассов в воздухе, странно переплетя пальцы. Его руки тоже засветились.

– А кто мама? – спросила я, наблюдая, как свечение отделилось от рук Надара и плавно потекло ко мне, забираясь под рукава и штанины, щекоча кожу и даря приятное тепло. Оказывается, начало темнеть, и вместе с сумерками пришла вечерняя прохлада.

– Младшая принцесса первого дома темных эльфов, – ответил Надар, мягко беря меня за запястье.

– Ты – дроу? – вырвалось у меня прежде, чем я успела сообразить. – Вообще не похож.

– Вам разве не известно имя моего рода, леди Маргарита? – приподнял бровь советник. – В таком случае, вы единственная в Нардосе, кто его не знает.

Вообще, если бы я раньше напрягла память Маргариты, то припомнила бы фамилию королевского дома темных эльфов и поняла, что советник носит такую же. Но, это, конечно же, если бы у меня нашлась хоть одна свободная минутка в том сумасшествии, что происходило с момента попадания.

Да уж, неожиданность. Советник совсем не походил на дроу. Я даже протянула руку, чтобы пощупать его ухо, хотя помнила, что оно вовсе не острое.

– Правильно, лучше вам держаться за меня, – усмехнулся Надар, и его заклинание начало действовать.

Поняла я это потому, что внезапно взлетела. Руки и ноги отклеились от ствола дерева, и меня принесло прямиком в объятия советника, который устойчиво расположился на толстой ветке. Его глаза оказались совсем близко. Кстати.

– А вертикальный зрачок – это наследие отца? – поинтересовалась я. – И клыки?

– Вы наверняка не знакомы с физиологией дроу, леди, – приподнял бровь наместник. – Если пожелаете, я прочту вам краткую справку.

– Желаю. Можешь начинать лекцию. Расскажи, откуда у темного эльфа могут быть глаза, как у кошки.

Да, я порылась в памяти Маргариты, и выяснила, что местные темные эльфы могут быть красноглазыми, реже – с фиолетовыми глазами, и совсем редко – с голубыми. У представителей королевского дома действительно часто встречались клыки. Но вот вертикальных зрачков у темных эльфов не было и в помине. А еще отличительным признаком дроу были обязательно темная кожа и белые волосы. Если волосы у советника были хотя бы пепельного оттенка, то цвет кожи явно не дотягивал до общестандартного оттенка графита. Да и глаза у Надара были цвета ртути.

– Не раньше, чем вы, леди, ответите на мои вопросы. Точнее, на один. Самый важный. Где амулет?

– Не знаю, – сказала я абсолютную правду. – Можешь приступать к лекции.

– Леди Маргарита, мне придется вас обыскать, – посмотрел мне в глаза Надар. – Тщательно.

– И это должно меня напугать? – насмешливо поинтересовалась я. – После твоей проверки на яды? Другое дело, я действительно не знаю, где амулет. Наверное, потеряла.

– Портальный ключ нельзя потерять просто так, – покачал головой советник. – Мне сказали, что вы сняли его с меня. Значит, он выбрал вас, и позволил это сделать. Так что я все равно найду его, – с какой-то яростью произнес Надар. – Даже если для этого мне придется вас раздеть и изучить каждый участок обнаженной кожи.

– Как поэтично, – хмыкнула я, наблюдая за новой метаморфозой зрачков советника. – А ты не помнишь, как я снимала его?

– Я был отравлен, поэтому вообще плохо помню вчерашний день. Только смутные образы. Но свидетели рассказали, что устроили вы с Ронелем.

Говоря это, советник сделал шаг вперед. Я не успела ничего сделать, как оказалось, что мы мягко спланировали на землю, мигом преодолев несколько метров высоты и опустившись к подножию дерева. Вокруг живописными кучками скрючились обугленные трупы моих недавних друзей-фороракосов, а в воздухе стоял непередаваемо удушливый смрад горелой кожи и перьев. Р – романтика!