– Кхм… – Дима откашливается, отводит взгляд. – Мне эта информация ни к чему, Ира. Я знаю, что ты была в плену, а чем тебя там принуждали заниматься на добровольных началах не моё дело. Знаешь, я девчонок разных оттуда вытаскивал. Некоторые были из борделей. Я таких ужасов наслушался, что ты уже меня ничем не удивишь и не испугаешь. Ир, я же не просто так таскаюсь за тобой. Ты мне понравилась очень. Я понимаю, что сейчас говорить с тобой об этом неправильно, но… Не отталкивай меня от себя. Я знаю, что нужен тебе. И бояться за меня тоже не надо. Я не маленький мальчик, постоять за себя в состоянии.

Вот этого я и боюсь. Их противостояния. Потому что Дима, каким бы сильным не был – не выстоит. Он просто не понимает с человеком какой силы и власти может схлестнуться. А я знаю.

Халим опасен. Для нас всех. Но больше всего я боюсь за Диму. Он прав, я хочу его оттолкнуть, но не получается. Слишком упёртый, слишком уверенный в себе. Халим таких не любит. Он крошит таких людей в пыль.

– Дим, спасибо, что пришёл и за поздравления тоже. Но тебе уже пора. Прошу, уходи. Между нами ничего не может быть. Я люблю другого. И каким бы он ни был, это не изменится.

– Ваш подарок доставлен, мой эмир.

Поднял глаза с извивающейся танцовщицы на силуэт, который в дыму кальяна было плохо видно, усмехнулся.

– Отлично. Можешь идти.

– Ещё кое-что, эмир.

– Что?

– Она была у врача. Беременность решила сохранить.

– Ясно. Ты можешь идти.

Дверь закрылась, а танцовщица опустилась к ногам Халима, заканчивая свой танец. Схватил её за волосы, потянул на себя.

– Ну и как тебе подарок, Райхана? Нравится?

– Да, мой эмир, – то ли это произносит танцовщица, желая ему угодить. То ли он просто дичайше пьян. А может и то, и другое.

– Я не говорил заканчивать. Танцуй! – швырнул её на пол, снова влил в себя бокал виски.

Девка поднялась, чтобы продолжить, а чьи-то руки обвили его шею.

– Мой эмир… Это я, твоя непокорная Райхана. Как ты хочешь наказать меня? – горячий шёпот в ухо и его тело от одного её имени содрогается от нетерпения.

– Встань на колени, – бросил ей, и девка слезла с дивана, опустилась перед ним. – Ты знаешь, что делать.

Пока одна сосала его член, облизывая его, словно леденец, а вторая танцевала, он смотрел на них и понимал, что никаким суррогатом её не заменить. Ни одной красивой женщиной. Почему? Что с ним случилось? Чем эта сука отравила его?

Отец был прав, когда говорил, что женщины коварны. Стоит лишь раз дать слабину и вот она уже в твоём сердце, крошит его, рвёт на куски. Похоже, отец знал, о чём говорил. Поэтому он менял женщин еженедельно. Чтобы ни одна подолгу в его постели не задерживалась. Он был прав. Стоило бы прислушаться к его советам.

Но почему она оставила ребёнка? Почему не убила его? Не вырвала из себя все воспоминания о нём? Разве не это она хотела сделать, когда бежала от него?

Ответов не было. Вопросов больше тоже. Он подождёт. Выждет какое-то время, а потом, когда боль схлынет, он вернётся, чтобы воздать ей по заслугам. Сдерёт с неё кожу заживо, когда она не будет того ожидать. Как сделала с него она, превратив его дни и ночи в агонию.

– Отвали! – оттолкнул от себя девицу, поняв, что кончить не сможет. Всё тело будто в камень обратилось и ни на что не реагирует.

– Мой эмир, что я сделала не так?

– Ничего. Просто проваливайте обе! – швырнул им денег и девки принялись ползать по полу, собирая их.

Собрали быстро и за дверь шмыгнули. А он глаза закрыл, схватившись за член и её лицо представил. Как бы сосала у него она. Как бы касалась пальцами осторожно. Как бы смотрела на него своими красивыми глазами и повторяла его имя, пока он долбился бы в её промежность.