Я даже думать не хотела об этом. Лишь об отце. Только он волновал меня больше кого–либо. Эти двадцать четыре часа я не выходила из комнаты. Ни разу.

Макс оставлял мне еду под дверью и смешные записки с веселыми смайлами. Я сохранила их все. Как знак того, что я еще жива. Они будто наполнили меня смыслом к жизни. Странно немного. Но вполне объяснимо.

Я сейчас в худшем состоянии за последние два года. Та ночь в Токио надломила меня… Она тень, которая преследовала постоянно. И с появлением Макса, ощущение беззащитности усилилось. Я больше не ощущала себя в безопасности.

– Эта работёнка не для меня…

С выдохом произнес Макс, и я очнулась.

Мы трое находили в кухне. Окружили кухонный остров с черной столешницей и варились в собственных черных мыслях.

– Ты моя правая рука, Сатана. И сейчас мне нужна твоя помощь. Как никогда.

Ответил Алекс и чиркнул зажигалкой. Тоненькое пламя коснулось сигареты. Отец тоже много курил. Зачастую по пачке в день. Но вид курящего Алекса вызывал другие эмоции. Нечто опасное и неконтролируемое. Впрочем, Макс недалеко от него ушел.

Этот мужчина не злоупотреблял вредными привычками, но источал дикий огонь. Жаркий, неистовый.

– Когда я смогу вернуться домой?

Спросила еле слышно и сразу отвернулась в сторону окна. День был прекрасен. Небоскребы лизало яркое зимнее солнце. Их стеклянные фасады переливались на свету.

– Нужно немного времени, чтобы уладить кое–какие дела.

Алекс выпустил горький дым через нос. На скульптурном лице не дрогнул ни один мускул.

– Сколько? Ты только что сказал, что тебе нужна помощь Макса. Значит, дни могут перетечь в недели. Верно?

– Ты чересчур умная для дочки…

Осекся Алекс, взглянул на улыбнувшегося Макса.

Я спрыгнула с табурета, одернула черную футболку и побрела в зал. Благо недалеко. В двух шагах.

Встала напротив панорамного окна и приставила руки к бокам.

– Мой отец, уважаемый человек. Муж тоже. Я имею право распоряжаться своей жизнью сама. И, – я развернулась, – я хочу вернуться домой.

Макс и Алекс переглянулись. Будто бы незаметно поиграли темными бровями.

– Валера позаботился об усиленной охране. Установил кучу камер в доме и во дворе. Вряд ли кто–то рискнет похитить меня или еще что.

– Дело не в этом, милая Кира, – Алекс затушил сигарету о столешницу и выбросил окурок в мусорку под мойкой. – В Белом снова активизировались японцы. Местные братки, назовем их так, примкнули к ним и теперь пытаются наладить свой «быт». Они будут убивать снова. Им нужны территории, орудия для укрепления позиций.

– И что? Разве эта квартира лучшее решение? Разве он, – показала на слегка сгорбленного Макса, – лучшая защита? Я хочу домой. Хочу, в конце концов, мужа похоронить нормально. И отца проведать. Я многого прошу?

Они не торопились отвечать. Макс так вообще склонил голову и о чем–то втайне размышлял.

– Я всё понимаю, – Алекс направился ко мне. Высокий, поджарый. С взглядом военачальника, – и хочу исполнить все твои желания. Но не могу, дорогая Кира. Ты единственная, кто отделяет япошек и их прихлебателей от полного захвата восточных земель. Пойми меня правильно. Если я позволю тебе вернуться домой, город охватит мрак, кровь и слезы. Ты же не хочешь этого?

Его рука легла мне на плечо.

– Нет.

Я перевела взор на шумные улицы, где–то там внизу.

– Тогда прошу тебя, оставайся здесь. Я обещаю, похороны Валерия пройдут на наивысшем уровне. А к твоему отцу я направил лучших врачей. О нем позаботятся.

– Можно мне хотя бы вещи привезти. И ноутбук.

– Да, конечно. Составь список, мои люди всё доставят.