Наверно, все же все вместе побудило Тварь отдать через Императора приказ о тотальном нашествии.

И тут в дело включается максимально возможная в такие времена логистика.

Понятно, широкая полноводная Стана – самый легкий и логистически правильный путь, по которому в верховья можно перекинуть тысячи людей и лошадей, гору продуктов и всего остального для ведения агрессивной войны.

От самого Кташа вдоль побережья примерно полторы тысячи километров до устья Станы. Их даже тяжело груженые скуфы или корабли побольше преодолеют всего за одну неделю. Еще восемьсот километров вверх по течению, даже если плыть только днем с попутным ветром, но на парусах и на веслах пройдут все равно в два раза быстрее той же конницы.

И смогут перевезти в сотни раз больше провианта и прочего снабжения, чем на всех повозках Империи.

Логистика по полноводной реке – она однозначно рулит! Особенно на своей территории, где ее никто внезапно не атакует.

Ну, могут немного зверолюды вмешаться в процесс переброски войск, обстреливая корабли, но это по большому счету не их война. Просто жалкие людишки что-то выясняют между собой, не залезая на территорию нелюдей.

Тем более, за весла на скуфах можно всегда посадить отдыхающих пока воинов, они при нужде могут и ночью грести, пусть выдавая всего по три-четыре километра в час против течения, то есть среднюю скорость той же лошади.

Выходит, что за две-три недели не слишком утомительного пути по воде длиной в две триста тысячи километров можно обогнать марширующие пешком части, которым придется пройти по дорогам Империи примерно две тысячи километров в четыре или даже пять раз по времени.

И не тогда потребуются тысячи повозок с припасами, которые забьют все дороги в Империи на несколько месяцев. Которые станут часто ломаться и постоянно задерживать марш пехотных частей и отряды всадников.

«Да, широкая Стана решает очень много вопросов с логистикой, – говорю я сам себе. – Но теперь эта местность превращается на долгое время в довольно закрытую территорию. В принципе, для меня с отрядом все меняется только в лучшую сторону, учитывая, кем я здесь могу выступать невозбранно».

«Надо бы посмотреть, как все у имперцев устроено пока!» – решаю я и обращаюсь к нунцию:

– Норр, проводите меня к вашему начальству. Сколько до него добираться?

После выступления своего помощника дворянин уже не спорит со мной. До него уже дошло, что тот не сам по себе вдруг так заговорил. Спрашивать про использование силы строго не положено у Слуг, поэтому он отвечает, что ехать до лагеря всего час по времени.

Точно, лагерь уже здесь есть, он обязательно на берегу реки расположен.

Ну, один час, именно по-местному времени, примерно тридцать пять – сорок минут всего. Понятно, я уже видел, что река проходит не так далеко от нас, тем более почти все время придется спускаться с холмов к ее берегу.

– Оставьте десяток своих воинов, пусть присмотрят вокруг, – отдаю я уже совсем уверенно приказ нунцию, но потом передумываю. – Впрочем, выполняйте приказ, продолжайте патрулирование, мне особое сопровождение вниз не требуется, хватит вас и вашего заместителя. Мои люди останутся здесь и пока отдохнут.

– Готовьте обед! – кричу я своим людям.

Молодой дворянин опять мнется, не понимая снова, слушать ему мои приказы или нет, если он выполняет приказ своего личного начальства, но теперь уже второй его заместитель говорит командиру полусотни очень убежденным тоном:

– Нужно выполнять, ваша милость, что приказывает господин. Не пререкаясь!

Это я его тоже взял на пару секунд под свое управление, с простолюдинами так поступать никак не запрещено, дворян на самом деле лучше так не принуждать. Именно по такому небольшому поводу не принуждать, если что-то важное происходит, то тут ограничений никаких нет.